Мальхомм покачал головой:
- Если она чиста, тогда это грех, - высказал он свое заключение. Трижды проклятый грех, Ли. Я когда-нибудь просвещал тебя насчет двуликого Януса, который одновременно является и добром, и злом?
- Да, и притом не один раз, - ответил Райнасон.
Мальхомм пожал плечами и снова повернулся к девушке:
- Тем не менее, я с удовольствием приветствую вас.
- Мара, это - Ренэ Мальхомм, - сказал Райнасон вымученным голосом. Он считает, что мы друзья, и я боюсь, что он прав.
Мальхомм склонил свою косматую голову.
- Моя фамилия на старофранцузском земном языке означает "плохой человек". У моей семьи длинная и бесчестная история, но самые древние мои предки, к которым я смог добраться по генеалогическому древу, носили эту же фамилию. Оказалось, что в том мире было слишком много Бэйкеров, Смитов, Карпентеров и Пристов - как раз самое время для Мальхоммов. А мое первое имя произносилось раньше "Рэ-нэй", но языковая реформа упразднила все различия в акцентах земных языков.
- С учетом прошлого ваших предков, - улыбнулась Мара, - следует признать, что здесь вы в подходящей компании.
- Хм, подходящая компания! - прокричал Мальхомм. - Я никогда не искал подходящую компанию! Моя работа, мое предназначение всегда влекли меня туда, где сердца черные-пречерные, где есть нужда в покаянии и в искуплении - вот почему я попал на Край.
- Вы религиозны? - спросила она.
- А кто действительно религиозен в наши дни? - вопросом на вопрос ответил Мальхомм, пожимая плечами. - Религия - наше прошлое, она мертва. Ее практически забыли, и имя Бога можно сейчас услышать разве что во гневе. Прокляни тебя Бог! - кричат массы. Вот это и есть наша современная религия.
- Ренэ путешествует, разглагольствуя о грехе, - объяснил Райнасон, получая таким образом пожертвования, которые расходует на выпивку.
Мальхомм улыбнулся:
- Ах, Ли, ты так близорук. Я неверующий черный мошенник, но, по крайней мере, у меня есть призвание. Наши научные открытия уничтожили религию; мы забрались в небеса и не нашли там бога. Но наука, кстати, и не опровергла его, и люди забывают об этом. Я разговариваю голосом давно позабытого; я напоминаю людям о боге, чтобы уравновесить весы. - Он прервал свою длинную тираду, чтобы схватить руку официанта и заказать выпивку, затем повернулся к ним. - Ничто не говорит о том, что я должен верить в религию. Если бы в этом действительно была необходимость, то тогда не нужно было бы проповедовать ее.
