Нас было семеро. Темнота скрывала все, скрывала бледность моего лица, дрожь тела. Нам было приказано неожиданно напасть на израильский сторожевой пост, который стоял на пути продвижения нашей части, и уничтожить его.
В темноте я увидел белую полоску зубов моего товарища, шедшего рядом со мной. Он улыбался.
— Небольшая прогулка, а потом мы вернемся, должны вернуться.
Другой ответил ему:
— Да, действительно должны… Только ведь у войны нет логики. Можем погибнуть, и дело с концом. Но теперь об этом лучше не думать.
«Погибнуть!» От одного этого слова сердце мое заколотилось, и, не сдержавшись, я воскликнул:
— Какая ужасная глупость — война!
— Ты прав, — ответил сосед, — но это относится лишь к тем, кто ее начинает.
Мы медленно шли вперед. Каждое неосторожное движение грозило смертью. Там, где находились вражеские окопы, время от времени вспыхивали огоньки выстрелов; это единственное, что мы могли различить.
Я вспомнил нашу деревню на берегу Нила. Сейчас в ней тихо и спокойно. Прекрасна мирная жизнь!.. Я чувствовал, как эти мысли овладевают мною, рождая в сердце тоску и отчаяние. Нет, так нельзя, мы же идем сражаться! И я поспешил прогнать эти мысли. «Мы воюем против тех, кто напал на нас, — говорил я себе, — мы защищаем правое дело, защищаем свою жизнь и все, что нам дорого. Или, может быть, открыть бандитам наши границы и гавани?!»… Но чей-то насмешливый голос возразил: «Не будь наивным, твои враги ведь тоже уверены, что воюют во имя правого дела и высоких принципов…» Как разобраться во всем этом?..
А вокруг по-прежнему царит мертвая тишина. Едва слышны осторожные шаги товарищей, их приглушенные голоса. Люди тихо переговариваются, даже шутят, а ведь у каждого из них в душе целый мир сомнений, переживаний, надежд. Иногда какая-нибудь фраза или возглас выдают их возбуждение, но они идут вперед без колебаний. Неужели они не боятся?! Похоже, что нет. А у меня от волнения ноги подкашиваются. Зачем я их обманываю, зачем хочу казаться смелым и беззаботным? Почему бы мне не признаться им в своем страхе или незаметно отстать от них, а потом вернуться домой?..
На фронт я пришел добровольцем. Я записался в армию, увлеченный всеобщим воодушевлением, уверенный, что миллионам моих соотечественников угрожает разорение и смерть. Я шел защищать детей, таких же, как мои маленькие братья, стариков, как мой дед, женщин, как моя любимая Самира. Я рвался на фронт, готов был отдать за них свою жизнь. Но, оказавшись в армии и наслушавшись рассказов об изменах и напрасных потерях, я вскоре почувствовал горькое разочарование. А когда начались военные действия, я узнал, что такое страх…
