— Ага, спасибо, — отвечаю я, собирая вилкой последние горошины с тарелки и отчаянно мечтая, чтобы она поскорее ушла или, по крайней мере, перестала смотреть, как я ем. Я улыбаюсь маме широкой, дебильной и абсолютно фальшивой улыбкой, но она, к счастью, принимает ее за чистую монету. Мама подходит ко мне, целует в макушку и берет свои ключи.
— Тогда я побежала. Хорошего вечера, милая. Давай завтра придумаем что-нибудь интересное только для нас, девочек? — она застывает у двери в гараж, ожидая моего ответа.
— Конечно, мам, — с готовностью отвечаю я, чтобы она поскорее ушла. Через несколько секунд моя мудрая тактика увенчивается полным успехом.
Я торопливо ополаскиваю свою тарелку, ставлю ее в посудомойку, а потом взбегаю по лестнице и вывожу свой компьютер из дремоты спящего режима. Минуту спустя я не только добываю телефон «Душистых сосен», но и успеваю просмотреть половину представленных на сайте фотографий территории, счастливых обитателей дома престарелых и суперсовременного оборудования. Я подозреваю, что фотографии с людьми постановочные, но на всякий случай внимательно изучаю каждую, а затем распечатываю главную страницу и несколько картинок для напоминалок.
В животе у меня порхают бабочки, когда я обдумываю план дальнейших действий. Итак, шаг первый: найти бабушку. Шаг второй: найти отца.
Не давая себе возможности передумать, я набираю номер телефона «Душистых сосен». Раздаются долгие, одинокие гудки. Я представляю себе, как допотопный телефон отчаянно надрывается в пустом коридоре, тщетно пытаясь перекричать своим дребезжащим голоском грохот включенных на полную громкость телевизоров в комнатах пациентов.
Не успеваю я мысленно призвать к трубке секретаря, как секретарша, вернее, механическая запись ее голоса любезно приходит мне на помощь и сообщает, что администрация дома престарелых сейчас не работает, поэтому мне предлагается либо перезвонить завтра утром, либо связаться с постом медсестры.
Судя по всему, престарелые обитатели «Душистых сосен» доступны для делового общения лишь с восьми утра до пяти вечера.
Поскольку у меня не такой срочный случай, чтобы тревожить медсестру, я закрываю телефон, но перед этим заношу номер дома престарелых в список контактов. Интересно, каково это — иметь настоящую бабушку, которой можно время от времени звонить или даже заезжать в гости?
Много позднее, когда и средняя школа, и моя репутация отверженной останутся далеко позади, я буду страшно завидовать своей подруге Маргарет и ее отношениям с бабушкой. Я буду горько плакать, когда бабушка Маргарет умрет от рака, но не потому, что успею хорошо узнать ее, а оттого, что со смертью этой доброй старушки моя подруга потеряет частицу самой себя.
