— Да, это было ужасно, — вздохнула мадам Санчес, — и для Андре тоже. Кроме того, это было в некоторой степени подтверждением его опасений.
— Я знаю. Все-таки вы должны признать, что это просто случайность!
— Согласна. Но, Рейчел, когда любишь кого-то так, как Андре любил тебя, можно допустить все!
Рейчел пожала плечами.
— Я тоже беспокоилась, когда Андре уезжал, — сказал она.
— Андре — мужчина. Я думаю, он считал, что находится в большей безопасности, чем ты. — Мадам Санчес улыбнулась. — Но мы отклоняемся от предмета нашего разговора. Продолжай. Расскажи мне, почему ты уехала.
Рейчел было трудно собраться с мыслями, однако после недолгого молчания она, вздохнула и продолжила свой рассказ:
— Однажды мы поссорились, и Андре сказал что, если бы у меня был ребенок, я причиняла бы меньше беспокойства! — Она снова вздохнула. — Вы… вы не можете себе представить, что я почувствовала при этих словах! Я всегда хотела иметь ребенка, но ведь Андре говорил, что мы должны подождать и немного пожить вдвоем…
— Он ревновал! — заметила мадам Санчес спокойно. — Он не хотел, чтобы что-то отвлекало тебя от него.
— Но разве это не эгоистично? — отчаянно воскликнула Рейчел. — Мое стремление иметь ребенка тоже было эгоистичным. Но я хотела, чтобы во мне была частица Андре! Я хотела знать — что бы ни случилось, у меня будет его дитя! — Ее страстная речь прервалась. Она продолжала курить. — Как бы то ни было, я тогда сказала: нет! Когда он предложил завести ребенка, я ответила, что ничто не заставит меня подчиниться ему еще больше! — Голос ее сорвался, и Рейчел должна была немного успокоиться, прежде чем продолжать. — Ну, как бы там ни было, я забеременела. Конечно, мы поссорились. Я никогда не могла сопротивляться, если Андре вбивал себе что-то в голову, и он знал это. Но когда я обнаружила, что беременна, я обвинила его в том, что он воспользовался мной, и у нас снова была ссора. О, этой был ужасный скандал! — Она закрыла лицо руками.
Мадам Санчес встала, подойдя к французскому окну, открыла его и вышла на веранду. Она постояла там некоторое время, давая Рейчел возможность прийти в себя, а затем вернулась и села рядом, в то время как Рейчел яростно вытирала слезы.
— Извините, — сказала Рейчел, — но это нелегко!
— Нет, я понимаю, — ответила мать Андре мягко. — Ты хочешь рассказывать дальше?
— О да! Теперь, когда я уже начала, я расскажу вам все. — Рейчел шмыгнула носом. — Ну, после этого, после скандала, мы снова стали вести себя друг с другом прилично, но Андре ко мне больше не прикасался, он больше не спал со мной. Он… он перенес свои вещи в другую комнату, и хотя внешне все выглядело по-старому, на самом деле все было ужасно! — Она вздохнула. — Сначала я почувствовала себя раненой, слишком раненой, чтобы ответить так же, но потом мой характер взял свое. Я стала необщительной и молчаливой в его присутствии. Рамон часто приходил, как вы знаете, навестить меня. Мне казалось, что ему было приятно мое общество, а мне было приятно видеть его. Я не говорила ему о ребенке. Наверное, следовало бы, но мне не хотелось, поскольку это было причиной нашего разлада с Андре. — Она взглянула в глаза мадам Санчес. — Вы можете понять, что я чувствовала? Можете?
