Витторио ушел в каюту и вскоре вернулся, неся поднос с дымящимся кофейником, теплыми булочками, кружочками масла и абрикосовым джемом. Рейчел удивленно взглянула на него.
— О, как великолепно! — воскликнула она. — Ты сам все это приготовил?
Витторио улыбнулся.
— Я помогал, — заметил он небрежно. Удобно устроившись на палубе рядом с Рейчел, он проговорил: — Теперь ты расскажи мне о себе. Чем ты занималась эти последние пять лет?
Рейчел покраснела:
— Просто жила. Помогала отцу в магазине, вела хозяйство…
Намазав маслом булочку, она откусила хрустящий кусочек. Витторио с удовольствием наблюдал за ней.
— Скажи мне, — внезапно спросил он, — ты никогда не жалела о том, что уехала? Неужели ты не чувствовала, что тебе не хватает всего… всего этого?
Рейчел выразительно пожала плечами:
— Начнем с того, что я была очень молода и глупа.
— Но ты и сейчас молода! — воскликнул Витторио. — Тебе двадцать два или двадцать три?
— Мне уже двадцать пять, и ты это знаешь, — ответила он с улыбкой. — А как ты? Ты закончил свое школьное обучение?
Витторио взглянул на нее возмущенно.
— Конечно, — произнес он. — Мне уже почти двадцать два. Я провел два года в колледже в Штатах, но теперь наконец-то навсегда вернулся домой.
— Чем ты будешь заниматься? — Он пожал плечами:
— Кто знает? Поработаю у Андре, пока он не решит, что я достаточно взрослый, чтобы действовать самостоятельно.
Рейчел покачала головой. Правила этики, которых придерживались в семье Санчес, всегда интересовали ее. У них никогда не бывало никаких споров. Андре был главой семейства, и поэтому он принимал решения. Именно с этим она не могла согласиться. Они все были готовы усмирить свои желания ради общего дела, и Рейчел удивлялась тому, что у них это получалось.
После завтрака Витторио предложил ей сигарету, и они мирно покуривали, разговаривая на разные отвлеченные темы. Витторио, по-видимому, понял, что она не хочет обсуждать причины, по которым оказалась на Багамах, а Рейчел, в свою очередь, воздержалась от вопросов относительно его планов на будущее.
Через некоторое время Витторио встал и, опершись на перила, показал куда-то вдаль.
— Смотри! — сказал он. — Пальмерина!
Выступив из ажурных волн, перед ними возник маленький остров, густо заросший зеленью, с пальмами, окружающими прибрежный песок. С катера остров казался пустынным. На заднем плане виднелись горы из ракушечника, покрытые лесом. Рейчел, ожидавшей увидеть цивилизованные культивированные насаждения, к которым она привыкла на Кончере, природа Пальмерины показалась дикой, но гораздо более прекрасной.
