Едва Вероника Мефодьевна скрылась в чреве архива, Володя, стараясь не скрипнуть, поднялся. Он помнил, что не разобранные документы, с которыми он занимался, так и лежали в пачке в углу. Среди них находился и конверт с письмом и чертежом - он нарочно не внес его в опись. Именно к этой стопке бумаг и шел сейчас Володя на цыпочках, как настоящий вор.
"Ах, Вероника Мефодьевна, - думал он с каким-то веселым злорадством, напрасно вы решили, что я не способен на кражу! Еще как способен, только я не стану красть ради наживы. Я сейчас украду несколько бумажек и пока не знаю, понадобятся ли мне они, но все же украду. Потом я верну их на место, но это будет потом..."
Он чуть не рассмеялся от радости, когда его быстрые пальцы нащупали в большой стопе гладкую бумагу конверта. Володя выхватил его из общего вороха документов, выдернул из брюк подол футболки, запихнул конверт под тонкую ткань - нет, здесь он был виден даже почти слепому! Володя, слыша шаркающие шаги Вероники Мефодьевны, быстро передвинул конверт на спину, заткнул майку за пояс и сел за стол, приняв прежнюю позу.
- Сейчас посмотрим, сейчас, сейчас! - бормотала себе под нос старушка. - Архивы на то и нужны, чтобы хранить сведения обо всем! Так, начнем с шестидесятого года...
И женщина стала переворачивать страницы дела...
Она рылась в папках и сброшюрованных делах с полчаса, и Володя уже потерял надежду. Если Вероника Мефодьевна не найдет адрес этого Переделко, то, конечно, можно обратиться в адресное бюро, только все это затягивало сроки операции. Впрочем, план у Володи хоть и имелся, но был рыхлым, хлипким, как весенний снеговик, который вот-вот упадет. Но и этот киселек мог сослужить большую службу.
- Ну, радуйся, голубчик, - легонько ударила старушка желтой рукой по листу бумаги. - Вот адрес Переделко, правда, нет никаких гарантий в том, что его сын, которому сейчас около семидесяти, а то и больше, живет по этому адресу, а не где-нибудь еще. Возможно, его, прости господи, вообще нет на свете.
Женщина записала адрес на листке бумаги и подала его Володе. Во взгляде Вероники Мефодьевны Володя уловил какую-то невысказанную просьбу, и сам уставился на неё вопросительно. Женщина протянула ему белый квадратик, Володя взялся за его край и почувствовал, что архивариус не отпускает лист.
- Я тебя только об одном попрошу... - сказала старушка вдруг глубоким шепотом.
- О чем же? - отчего-то испугался Володя.
- Ты, голубчик, ту историю о губительном действии скрипок Орланди позабудь. Легенда это все, враки. Не морочь себе голову. Будь весел, беззаботен и здоров, как Моцарт в период написания "Свадьбы Фигаро".
