— Позволишь войти? — Степан поиграл соболиными бровями.
— Заходи, если уж пришел.
— Женя дома?
— Дома. Мы как раз ужинаем. Не присоединишься?
— Почему нет? С удовольствием.
Даша решила, что Степан пришел, чтобы с ней помириться, и, если уж быть совсем честной, она готова пойти ему навстречу. В конце концов, что от добра добра искать? В прихожей он снял уникальную куртку из тонкой кожи с аппликацией волчьей морды на спине, выполненной по его собственному эскизу. У волка были глаза Степана, чем он безумно гордился. Свирин остался в своих любимых черных джинсах и ярко-красном, обтягивающем идеальный торс джемпере. Подкованные латунью узконосые «казаки» он и не подумал снять, хотя тщательно вытер ноги об резиновый ярко-зеленый коврик у двери. Степан прошествовал на кухню, где его глаза встретились с недоуменным взором Жени.
— Ну что, голуба моя, не ожидала? Привет, Жека!
— И тебе привет. Что это тебя к нам занесло? — Женя улыбалась, будто бы никогда и не думала ругать Степана и в ее глазах он был самым что ни на есть желанным гостем.
— Соскучился, — бросил Степан небрежно, усаживаясь на стул. — Здесь наливают? Может, еще и кормят?
— Смотря кого, — засомневалась Женя, не зная, как себя вести, и взглянула на сестру. Улыбка на ее лице при этом продолжала держаться, как приклеенная.
— Да ладно. Кормят и наливают. По старой памяти, — буркнула Даша и поставила перед своим бывшим тарелку, положила вилку с ножом, подала рюмку и стакан для сока.
— Премного благодарен, — шутовски поклонился Степан. Ну почему он ведет себя так, словно это она, Даша, виновата в том, что они расстались?! Какие к ней могут быть претензии? Никаких! Это же очевидно! Однако Степан был иного мнения. Он с удовольствием опрокинул в себя «Смирновку» и закусил долькой помидора, которую выудил из салата, а потом увлеченно принялся за мясо. Хотя аппетит сестрам приход нежданного гостя немного подпортил, но не пропадать же кулинарному шедевру. Так что они последовали примеру Степана. Сначала все молча поглощали ужин, а потом Даша не выдержала:
— Ты что, поужинать сюда пришел?!
— Ага. Жека отлично готовит!
— Ну ты и наглец!
— Да ничего подобного! — Степан, отложив в сторону вилку и нож, налил себе еще водки и повернулся к Даше. Женя все это время сдержанно молчала. Но в ее взгляде на Степана было что-то такое, чему Даша не могла дать точного определения.
— Дарья, послушай меня. Это тебе никто, кроме меня, не скажет. Молчи! — гаркнул он, увидев, что Даша открыла рот, чтобы ему возразить, заставить его замолчать. — Помолчи, дорогая! Жень, можно мне в твоем присутствии быть откровенным?
