Королевой, но, увы, я не властен заставить тебя. Только помни, что от тебя
зависит не только твоя жизнь, но и жизни твоих друзей. А теперь, прошу извинить, но меня ждут дела, — он встал, подошел к ней, поцеловал руку и исчез за ее
спиной, но она еще долго слышала его удаляющиеся шаги, эхом отдававшие не
только в замке, но и где-то в ее сознании.
***
Настал третий день. Когда Катрин открыла глаза, то долго не могла придти в себя.
В ней царило какое-то странное чувство страха, как это бывает обычно после
плохого сна, но и чувство облегчения, что было это только во сне. Однако уж
больно все это казалось реальным. Тем более, ее смущало то, что она ко всему
прочему чувствовала себя сытой. Во всяком случае, когда она ложилась спать, то
этого не ощущала. А, может, все-таки было? Нет, не могло такого быть, не могло. А
сытость… так это просто самовнушение, во сне она сама себе внушила, что ест.
По крайней мере, это довольно-таки логическое объяснение вполне устраивало
Катрин, и она решила придерживаться его, но пока все же не хотела никому
говорить об увиденном. Но как ни старалась она скрыть тяжелые мысли, терзавшие ее сознание, спутники заметили в ней некое изменение.
— Катрин, с тобой точно все в порядке? — каждый раз спрашивал Генри
взволнованно.
— Да, все хорошо, хорошо, — каждый раз отвечала Катрин, стараясь придать
себе как можно более веселый вид.
Они вышли к главной зале, спустились по лестнице и направились в столовую.
Все было, как и раньше. Зала была такой же мрачной и темной, кругом лежали
пыль и грязь.
«Та самая люстра», — подумала Катрин, подняв глаза на потолок и заметив
огромную люстру, обвешанную паутиной и пылью. По ней было заметно, что ею не
пользовались уже очень давно.
Катрин постаралась поднять факел как можно выше, чтобы рассмотреть ее, и тут
из темноты выступили ранее невидные черные свечи, те самые свечи, что так
ярко освещали залу во сне. Она даже испугалась и быстрыми шагами
направилась прочь, вслед за остальными. Но в столовой ее, да и всех остальных, ждала новая неожиданность. Все книги, аккуратно разложенные по тематикам, теперь были разбросаны по столу и полу, многие из них даже приобрели ужасно
истрепанный вид, словно страшный ураган бушевал здесь всю ночь. Все лишь
встали в проходе и стали молча смотреть на эту картину.
— Как же хорошо, что я забрал эти свои листы, — сказал Доминик задумчиво.
— Здесь как будто кто-то что-то искал, — добавил Уинстон.
Тут подоспела Катрин, отставшая из-за люстры, и, увидев весь этот беспорядок, побледнела еще больше.
