Вот в таком коридоре Левашов столкнулся утром со стариком из соседнего купе.
— Извините, молодой человек. Мы с вами до этого нигде не встречались? — спросил тот.
— Не знаю… Может быть.
— А где вы работаете, если не секрет?
— На Курилах. Уруп.
— Нет, не бывал. На Шикотане бывал, на Кунашире, а вот на Урупе не приходилось. Но я ничего не потерял, верно? Там то же, что и везде, — туман, дожди, приливы, отливы. Как говорится, труба пониже да дым пожиже?
— В общем-то люди на островах живут примерно одинаково. Одни хуже, другие лучше, одни интересно, другие скучно, но примерно одинаково. А что касается трубы и дыма… Наша труба — вулкан Колокол, без малого полторы тысячи метров. На Курилах немного найдется подобных. А если дымом назвать туман, то в других местах таких и не бывает.
— Скажите, если не секрет, кем вы работаете? Судя по вашему ярко выраженному патриотизму, вы…
— Сейсмолог.
— Вот оно что! Прошу прощения… за поверхностность суждений. Вы, сейсмологи, смотрите вглубь.
— Да. На поверхности многие вещи выглядят одинаково.
— Я вижу, вы не только сейсмолог, но и философ… — старик неожиданно протянул руку, — давайте знакомиться… Моя фамилия Арнаутов. Иван Никитич. Экономист.
— Левашов. Сергей.
— Очень приятно. А знаете, Сергей, идемте к нам в купе, а? Обсудим проблемы сейсмологии, вы расскажете, что такое цунами и с чем его едят… Если вы, конечно, никуда не спешите…
— Куда спешить…
— Тогда прошу. — Арнаутов широко открыл дверь в свое купе. — Вот познакомьтесь, мои попутчики… Это Олег. Мне кажется, неплохой инженер и человек неплохой, но летун… Хотя нашему купе не изменяет — уже сутки лежит… Вы, Олег, не обижаетесь? А это Виталий. Человек без определенных занятий, как он сам представился. Виталий, я правильно выразился?
— А мне, батя, один черт, как ты выражаешься.
У Виталия было смуглое лицо, длинные пушистые ресницы и тонкие губы.
Виталий сидел, закинув ногу за ногу и сцепив пальцы на коленях.
— Ох-хо-хо! — простонал Олег, тяжело переворачиваясь на спину. — Интересно, когда этот буран кончится и кончится ли вообще.
— Разве это буран! — воскликнул Арнаутов. — О! Вы не видели бурана в пятьдесят седьмом году! — Он восторженно причмокнул, будто буран пятьдесят седьмого года был свидетельством его собственной силы и удали в то время. — Приезжаю из командировки — нет дома. Только по скворешне и нашел. А возле трубы соседнего дома стоит мой знакомый пес и, извините, делает черное дело.
— А у вас часто бывают командировки? — спросил Левашов.
