— Мой отец и мачеха, я уверена, также признательны вам.
С момента прибытия в великолепный дом Сантоса она видела их всего однажды. Отец всячески поддерживал жену, приносил ей бренди и закуски, но видно было, что ему и самому не повредил бы бокал-другой. Побег Натали сильно ошеломил их. Хорошо, что Сантос сумел взять ситуацию под контроль.
— Может случиться, что журналисты проявят настойчивость и ринутся от церкви сюда.
— Вы полагаете?
Алекса покраснела. Вечно она брала неправильный тон с этим человеком. С самого начала, с момента, как она появилась в церкви, он реагировал не так, как она ожидала. При всяком удобном случае Сантос выбивал почву у нее из-под ног.
«Что заставляет вас думать, будто вы представляете интерес для прессы?» — говорил его взгляд.
— Конечно, иначе зачем им было поднимать такой шум? Вам ведь пришлось предоставить свой дом в качестве временного убежища.
— Вы здесь, потому что я захотел вас у себя видеть, — вкрадчиво проговорил Сантос. — Только и всего.
— И вы всегда получаете то, что хотите?
Слов ему для ответа не понадобилось. Достаточно было взгляда, наклона головы, чтобы она узнала то, что хотела знать. Неприятной оказалась ее собственная реакция. Невесть откуда взявшееся возбуждение от его слов. Восторг при мысли, что он захотел видеть ее рядом с собой, предпринимая для этого решительные действия, обходные маневры.
Ничего подобного раньше с ней не происходило. Мужчины вроде Сантоса обычно обходили ее стороной. Зачем им домоседка с никудышной фигурой и прямыми, мышиного цвета волосами? Их тянуло к таким ярким девушкам, как Натали.
— Вы удивительно быстро оправились, — заявила она, в попытке совладать с собственным смущением становясь чуточку агрессивной. — Трудно представить, что кто-нибудь другой мог вести себя так же невозмутимо через несколько часов после того, как его бросили у алтаря.
— Вы ожидали, что я рухну на ступени церкви, содрогаясь в рыданиях? — язвительно спросил Сантос.
— Если вы хотели жениться на Натали, любили ее…
— Любил?
Холодный, циничный смешок.
— Я не верю в любовь. Никогда не верил. И не собираюсь.
— Зачем же тогда вы собирались жениться на моей сестре?
Глаза Сантоса буквально впились в нее. Алекса вдруг почувствовала себя маленькой, беспомощной бабочкой, уложенной для наблюдений под микроскоп.
— Ваша сестра этого хотела. Она этого хотела, а меня это устаивало. О любви речи не шло.
— Не собирались же вы жениться только ради… — зло начала Алекса и осеклась. — Нет… она не стала бы!
