— А теперь прекратим обмениваться колкостями и опустим шпаги, — предложил он после некоторой паузы. — Остыньте, пожалуйста, и скажите мне, что привело вас сюда и что вы от меня хотите?
— От вас?! — вскинулась Андрина. — Абсолютно ничего…
И тут она смолкла.
Ужасная мысль заставила ее похолодеть.
Увидев, как ее глаза расширились и заняли чуть ли не половину маленького личика, сэр Танкред, как бы отвечая на ее незаданный вопрос, произнес:
— Я и есть герцог Броксборн.
— Как вы можете быть им? — машинально возразила Андрина, не задумываясь, о чем говорит — Его светлость стар… очень стар…
— Мой отец — к кому, как я понимаю, вы приехали — умер три года тому назад. За месяц до своего восьмидесятилетия.
У Андрины перехватило дыхание.
— Но вы сказали, что ваше имя Уэнсли… — возразила она совсем по-детски.
— Ну и что из этого? Уэнсли — один из моих титулов, и я им обычно пользуюсь, когда путешествую.
Герцог властным жестом указал ей на стул.
— Не присядете ли, мисс Мелдон? А затем будьте так добры объяснить, что заставило вас искать встречи со мной, а вернее, с моим отцом.
— Герцог Броксборн умер? Вот этого я уж никак не могла предвидеть, — посетовала Андрина, уверенная, что произносит эту тираду мысленно.
— Подобная неприятность рано или поздно произойдет со всеми нами, — отозвался герцог.
Андрина ужаснулась, сообразив, что герцог услышал ее слова.
По взгляду его она поняла, что он внутренне давится от смеха и смеется он, конечно, над ней.
— Может быть, вам это покажется смешным, — заявила она агрессивно, — но я была так уверена, что застану его здесь и он согласится выслушать меня.
— Я слушаю.
— Вы — это не он! Вы — совсем другое дело, — раздраженно произнесла Андрина.
— Это почему же? — поинтересовался герцог.
— Хотя бы по той простой причине, что вы не мой крестный отец, — сказала Андрина.
Герцог улыбнулся.
— Так вы одна из многочисленных крестниц моего папаши? Я никак не мог понять, почему он так часто берет на себя столь ответственную миссию, причем никогда не предпринимает никаких попыток проследить за их религиозным воспитанием, ничем не помогает им и не упомянул ни одну из них в своем завещании.
— Я не ожидала от него никакого наследства, — возмутилась Андрина, — я только рассчитывала на его помощь… Я собиралась воззвать к его совести!
Герцог откинул голову и уже открыто расхохотался.
— Впервые я услышал от кого-то, что у моего почтенного папаши имелась совесть. И чтобы вам все стало ясно, мисс Мелдон, насчет его предполагаемой помощи, то скажу вам с полной откровенностью — он был самый эгоистичный человек из всех, живущих на свете. Может быть, за исключением меня…
