Джей-Джей встал, глаза его сверкали, сжатые кулаки готовы были обрушиться на любого, кто попытался бы слишком близко подойти к телу его отца и неосторожно задеть его, Джордж пытался перетащить тело поближе к открытым окнам, а Энн вцепилась в него и вопила без остановки. Бедная Аннетта заливалась слезами, ее не утешало даже то, что молодой лейтенант Мани обнял ее и крепко прижал к себе. Ситуация была настолько неправдоподобной и жуткой, что Горации начало казаться, будто комната вращается вокруг нее. Ида Энн стояла, всеми покинутая, в центре людского потока и крошечными кулачками терла глаза. Все вокруг метались в разных направлениях, и никого не заботило, что девочка могла быть сбита с ног.
Посреди всеобщего смятения раздался голос дяди Уильяма, прорычавшего лакею:
— Бегите за доктором! Немедленно! Его еще можно спасти.
Он поднял Энн, которая царапалась и шипела на него, как кошка, оторвал ее от тела своего брата и сам подтянул графа к открытым жалюзи, откуда шел свежий воздух. Затем Уильям, не имевший вовсе никаких медицинских познаний, стал надавливать руками на грудь брата. Но безрезультатно. Застывшие глаза графа уже потускнели, щеки покрылись белизной.
— О, Боже, Боже, — воскликнул Уильям, разразившись рыданиями. — Ему было только пятьдесят. И как раз сегодня! Что за странная болезнь!
— Я слыхал о ней, — сказал Джей-Джей. — Это называется сердечным приступом. При этом сердце останавливается внезапно. Эта болезнь чаще всего настигает мужчин именно этого возраста.
— Я никогда не слыхал о таком, — ответил Уильям. — И он не чувствовал никаких признаков?
— Он думал, что у него нарушение пищеварения, — сказал Джордж. — Может быть, все дело в этом.
— Ради Бога, очистите галерею, — настойчиво требовал Уильям. — Сейчас тут начнется страшное столпотворение.
Джей-Джей вскочил на стол.
— Леди, джентльмены! — закричал он. — Пожалуйста, расходитесь по домам. Произошел несчастный случай. Граф Уолдгрейв мертв.
Однако в результате этой тирады давка стала еще сильнее. Только вмешательство полковника Мани позволило избежать катастрофы.
— Выходите по одному, — скомандовал он уверенным тоном военного. — Арчи, встань у той дальней двери. Следи, чтобы все выходили по одному, ты меня понял? Если они не послушаются, пускай в ход кулаки, ясно?
— Да, сэр, — ответил лейтенант, отпуская Аннетту и четким движением отдавая честь, что в данных обстоятельствах могло показаться смешным, если бы у кого-нибудь хватило духу засмеяться.
