– Я не просто знал. Я принимал участие.
Значит, они не погибли?
– Я слышал, что там, в Африке, произошла катастрофа, – осторожно напомнил Дружинин.
– Да. Ребята погибли.
– А вы? – вырвалось у Дружинина.
– Я летел первым рейсом. А на втором заходе вертолет разбился.
– Сколько человек улетели первым рейсом?
– Из группы – я один. И еще этот парень, которого я сопровождал.
– А кого вы сопровождали?
– Человека, которого мы разыскивали.
– Фамилия! – нетерпеливо-требовательно выкрикнул Дружинин.
– Чья?
– Того человека, которого вы разыскивали! Воронцов, так? – У Дружинина уже не оставалось в запасе терпения.
– Да, Воронцов, – подтвердил Марков.
Он несколько растерялся, похоже.
– Значит, Воронцов остался в живых?
– Да.
– Где он сейчас?
– Я не знаю.
– А где вы видели его в последний раз?
– В Москве.
– Когда?!
– В день прилета. Мы из Конакри прилетели спецрейсом, нас прямо на летном поле рассадили по разным машинам, и больше я его не видел.
– Кто его увез? – спросил Дружинин, едва сдерживая дрожь нетерпения. – Кто забрал Воронцова?
– Я не знаю.
Но и этого было более чем достаточно. Воронцов, оказывается, был жив. И его даже видели в Москве. Вдова Кочемасова говорила, что вряд ли все, что сейчас произошло, обошлось без прямого или косвенного участия Воронцова. Прежде это казалось Дружинину бредом. Прежде, но не теперь.
Михаил Марков казался едва ли не братом-близнецом Дружинина – такой же высокий и плечистый. Не отличить, если посмотреть со спины. Вот только в глазах опасливость и затаенное беспокойство. Дружинин показал ему «антитерроровский» значок. Марков ожил и порывисто протянул руку. Он вертел значок в руках, и что-то такое появилось в его лице – то ли радость узнавания, то ли печаль воспоминаний о давних днях коснулись его своим невидимым крылом.
– Номер странный, – сказал Марков задумчиво. – У нас у всех он был с буквой А.
– Я знаю, – подтвердил Дружинин. – Видел такой у Крамаренко.
Марков резко вскинул голову:
– Вы встречались с Сашей?
– Да.
Дружинин забрал у него значок и спрятал в карман.
– Как он там? – спросил Марков.
– Плохо.
– Что такое? – осведомился Марков, нахмурившись.
– Его убили.
– На операции?
– Он уже не служил в «Антитерроре». Никто из того, вашего, состава не попал в теперешнюю группу.
– Значит, группу все-таки набрали заново?
– А почему вы не захотели вернуться на службу?
Марков скривил губы и тяжело засопел. Он был сейчас похож на обиженного ребенка.
– Ноги моей там не будет!
