– Ну? – все так же требовательно сказал Дмитрий Григорьевич.
– Все, всплывает, – произнес непонятную фразу «моложавый».
– Отлично. Закончили.
Дмитрий Григорьевич вышел первым, свита устремилась за ним, а замыкала шествие Оля. Она закрыла за собой дверь – и воцарилась тишина. Дружинин позволил себе перевести дух.
– Толик! – позвал он негромко.
В ответ – молчание. Дружинин поднялся с пола. Шаповал лежал на спине, задумчиво разглядывая потолок. Дружинин заглянул ему в глаза. Они были мутные – неживые.
– Толик! – вновь позвал Дружинин, почувствовав что-то вроде испуга.
Ресницы Шаповала дрогнули.
– Уф-ф! – выдохнул Дружинин.
Он похлопал Шаповала по щеке. Тот пробормотал что-то бессвязное. Он, похоже, находился под гипнозом. Вот почему врачи вели себя так бесцеремонно.
Шаповал пришел в себя минут через пять. Часто-часто заморгал, его взгляд – уже просветлевший – сфокусировался на Дружинине.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Дружинин.
– Мерзко.
– У тебя были врачи. Это ты помнишь?
– Помню, как они зашли сюда. Потом – укол. И после этого провал.
– Они вгоняют тебя в транс, Толик.
– Ты был здесь?
– Я спрятался и все слышал.
– И что было?
– Что-то вроде доверительной беседы.
– О чем?
– О твоей службе. Влезают тебе в душу, чтобы ты все им рассказал – что с тобой было и почему ты поступил так, а не иначе.
Шаповал устало прикрыл глаза. Его ресницы подрагивали.
– А смысл? – спросил он после долгой паузы.
– Хотят тебя комиссовать вчистую – раз уж ты подал рапорт об уходе.
– Я не хочу ничего этого, Андрюха. Я устал. Мне плохо. Если ты мне друг – вызволи меня отсюда.
Он был бледен и все так же не размыкал век.
– Как они меня замучили! Я чувствую себя подопытным кроликом.
– Ты потерпи, – попросил Дружинин.
– Не хочу! Мне не нужна эта медкомиссия, поверь. Если уж я действительно ухожу из «Антитеррора», то какая, к черту, разница – со справкой я уйду или без. Я готов просто удрать, исчезнуть. Только ты мне помоги.
Он, конечно, заслуживал лучшей участи. Дружинин порывистым движением обнял его и пробормотал:
– Толян! Друг! Давай я увезу тебя отсюда. Они не имеют права так измываться над тобой.
Мысли хаотично теснились в голове.
– Федя, конечно, разъярится и будет орать. Ну и пусть! Да и вообще – при чем здесь Федя? Я тебя спрячу, Толян. Отправлю к Светке, отлежишься там, а дальше будет видно.
– Хорошо бы, – мечтательно произнес Шаповал.
– Завтра же, Толян! – решительно сказал Дружинин. – Я здесь с машиной. Спрячу тебя в багажнике и вывезу отсюда.
