К трону, где на пятачке у ног королевы продолжает падать Сид, волоча за собой растрепанную жертву, выгнув спину, вниз и вниз на смертоносные лезвия. Где кинжал Дар-Акилы уже достает, уже почти достал их сомкнутые ладони (да что он, руку ему отрезать хочет?). Где из-за трона Ее Величества делает всего два шага вперед лорд-канцлер Империи — невозмутимый и бледный, как смерть. И этих двух шагов ему хватает, чтобы резким взмахом мечей смести в сторону одного нападающего, оттолкнуть другого, ударив крыльями по воздуху, подхватить Сида, завершая его же поворот, теперь уже не смертельный, невероятным движением выбросить двоих — победителя и его добычу — в круг у ног королевы и успеть развернуться, чтобы встретить прямым ударом нацеленные ему в грудь клинки пришедшего в себя Дар-Умбры.
Последний акт этой драмы Хьелль досматривает крупным планом, стоя плечом к плечу с Дар-Эсилем старшим и слушая его приглушённые ругательства: «Уроды! Мальчишки! Лучшие мечники Империи! Идиоты облезлые! Ничего без меня не можете». Краем глаза косясь назад, Хьелль видит облезлого идиота в серебристой безрукавке, сидящего задницей в центре заветного круга и крепко прижимающего к себе законную добычу. Добыча трясется так, что перья, кажется, летят, как листья с деревьев осенью, и сдавленно всхлипывает.
«Прекрасная Лулулла, как же ему, наверное, было страшно, — только сейчас понимает Хьелль, автоматически работая мечом. — Без оружия, без крыльев, в толпе одуревших от жажды выигрыша и от вожделения даров, тянущих его каждый в свою сторону. Отец, как хорошо, что ты меня заставил…»
— Довольно! — рев лорда Дар-Пассера перекрывает шум боя и возмущенные крики, — Мечи в ножны!
Это сигнал к окончанию драки, и никто не осмеливается ослушаться. По всей арене раздается шорох опускающихся крыльев, скрежет металла о металл, сдержанная ругань. Все поднимают своих. Раненых волокут под тент к трибуне, перевязывают, прикладывают лед, деловито пытаются облегчить страдания, стараясь не смотреть на королевских тейо, уносящих прочь трупы. Сейчас главное заняться живыми. Оплакать мертвых можно будет и после. Группа недовольных подходит к судьям: лорд-канцлер помог своему сыну — это против правил. Дар-Пассер, глядя прямо в глаза зачинщикам смуты, заявляет:
— Нет, все было честно. Лорд Дар-Эсиль задел молодых даров крылом не нарочно. Счастливая случайность, что они приземлились в круге.
Руки при этом у него лежат на эфесах мечей, а ноздри гневно раздуваются. Этого достаточно. Любой из недовольных способен проделать в уме простейшую арифметическую операцию: два Дар-Халема плюс Дар-Эсили плюс клан Пассеров… Оказаться по другую сторону конфликта не хочется никому. Даже владетельный лорд Дар-Акила только сплевывает кровавую от рассеченной щеки слюну и отходит в сторону.
