— К какому заключению, Айви?
Она нервно шмыгнула носом.
— Я тебе верю.
Эти негромкие слова согрели его душу и заставили сердце петь.
Очень быстро, как будто он снова электропортировался, Саймон вбежал в комнату, захлопнул за собой дверь и обнял любимую. Его руки крепко держали ее, а губы, влажные от ее слез, шептали:
— Прости меня, я не хотел тебя пугать.
— Прости, я не должна была бросать тебя, — проговорила Айви.
— Нет! — Он зарылся лицом в ее кудрявые волосы и обнял покрепче. Он бы прижал ее к себе еще сильнее, если бы не боялся навредить. — Я с самого начала не был с тобой откровенным, скрывал правду до последнего момента и едва не убил себя…
Их губы встретились, и оба замолчали.
Прошло довольно много времени, прежде чем они отпрянули друг от друга, чтобы отдышаться.
— Зато теперь ты точно знаешь, как действует электрическое поле на человеческий организм, — сказала Айви.
Кивнув, маркиз признал ее правоту.
— Все начиналось совсем не так. Сначала я только хотел выяснить, может ли электрический ток регенерировать больной орган или помочь функционированию конечностей, но потом, по воле случая, мои приоритеты сместились.
Айви обхватила руками щеки маркиза, не давая ему отвернуться. Ее глаза были жесткими и требовательными.
— А теперь? — спросила она.
Да, кстати, а что теперь? Его тело вибрировало, словно все еще находилось под воздействием электричества. В те минуты, когда он вступил в поток, его физическое «я» перестало существовать. Он стал летящей энергией, легкой, свободной, бестелесной. Это было изумительно… и страшно. В какой-то момент он усомнился, что сможет вырваться из потока и вернуться в мир.
Лицо Айви было первым, что он увидел, снова став собой, ее прикосновение было первым, что он почувствовал, обретя физическую сущность. Непостижимые нематериальные концепции и теории — те самые, которые однажды не дали его миру развалиться на части, — теперь уступили место грубой материальности — физическому желанию, вкусу ее кожи, который он чувствовал языком.
Был ли он весь таким же, как раньше? Реальным? Нет… или пока нет? Он все еще ощущал пустоту и дрожь. Ему нужна была она, чтобы завершить процесс обратной трансформации его физического «я». Он должен был ощутить реакцию ее тела на его ласки, дать выход желанию, заполнившему его тело.
— Теперь осталось только это, — сказал он, и ее губы оказались в плену его губ.
Айви одновременно уступала и требовала — он знал, что так и будет. Испепеляющее желание делало их объятия грубыми и стремительными. Они познавали друг друга на ощупь, тискали, хватали за одежду, вцеплялись в волосы. Слышалось неразборчивое бормотание, стоны, проклятия, звуки рвущейся ткани и рассыпающихся по полу пуговиц. Снова и снова они набрасывались друг на друга со всей решительностью и возмутительным отсутствием всякой деликатности. Он втянул ее язык в свой рот и принялся сосать его.
