А открытие Саймона, казалось бы, замечательное на первый взгляд, всего лишь ничего не значащий спектакль, глупая попытка поиграть в Господа Бога, изменяя то, что изменять не надо.
Маркиз оцепенел. Раньше подобная мысль не могла прийти ему в голову, а это значит, что Айви повлияла на него слишком сильно. Черт побери, ее мнение не должно значить для него так много!
Но по причинам, которые он сам себе не мог объяснить, ее мнение значило для него очень много, и он бросился вниз по лестнице, рискуя сломать себе шею, надеясь, что она еще в своей комнате. Замедлил шаги он только у двери ее спальни, которая была распахнута настежь. Заглянув внутрь, Саймон увидел, что дверцы шкафа покачиваются на петлях, одежда Айви свалена на кровати, в центре комнаты стоит сундук. Ее самой не было видно.
Сердце маркиза отчаянно заколотилось, на этот раз не из-за воздействия электрического тока, а по причине быстро нарастающей паники.
— Айви! — тихо позвал он и, не получив ответа, крикнул во весь голос: — Нед!
Из-за дверцы шкафа выглянула тонкая фигурка. Айви выглядела потерянной. Казалось, она вот-вот разрыдается. У Саймона заныло сердце.
— Пожалуйста, не уезжай! — Он бросил взгляд на сундук, потом на выдвинутые ящики шкафа и с надеждой улыбнулся. Сундук пока был пуст, а ящики, наоборот, полны. Значит, он успел вовремя и сможет уговорить ее остаться. — Если ты возражаешь против повторения моего сегодняшнего опыта, я больше не стану этим заниматься. Займемся более нужными делами, такими как создание электропривода для машин. Мне нужна твоя помощь, Нед… Айви… Я буду называть тебя, как захочешь. — У него перехватило вдыхание. — Только останься со мной…
Айви открыла рот: ее губы задрожали, скривились, но она ничего не сказала. Эмоции окрасили ее щеки ярким румянцем. Она отвернулась и покачала головой.
Маркиз не понял, что означает этот жест, и повторил одно лишь слово, как молитву:
— Пожалуйста.
— Я шла сюда с единственным намерением, — не глядя на маркиза, сказала она, — немедленно упаковать вещи и покинуть Харроувуд, потому что я не могу участвовать в столь безрассудных опытах. Твои слова — чистое безумие, и только безумец может в них поверить. — Ее руки сжались в кулаки. — Но только проблема в том, что… спускаясь по твоей бесконечной лестнице, я усомнилась в собственной решимости, а открыв эти ящики и вывалив часть одежды на кровать, я пришла к заключению, которое шокировало меня и заставило усомниться в собственном здравом уме.
