Полицейский неуверенно забарабанил пальцами по голубой папке. Его мнение о девушке улучшилось, но полностью он ей еще не доверял.
— Послушайте! — начала Лив. — Мне не меньше вашего хочется выяснить, что произошло с моим братом. Вы, конечно, можете не доверять мне — это ваше право, но если вас беспокоит род моей профессиональной деятельности, то я могу подписать любой документ о неразглашении услышанной от вас информации. Договорились?
Аркадиан молча встал и вышел из комнаты, оставив папку на столе.
Лив уставилась на нее, борясь с искушением заглянуть внутрь, пока инспектора нет в комнате. Он вернулся через секунду, держа в руках ручку и стандартное соглашение о конфиденциальности. Девушка подписала, и инспектор сверил ее подпись с подписью в присланной ему по факсу копии ее паспорта. Затем он открыл папку и разложил на столе перед Лив несколько глянцевых фотографий размером шесть на четыре дюйма.
На снимках было запечатлено лежащее на анатомическом столе тело покойного. Обмытое из шланга, оно блестело под ярким неоновым светом. Темные шрамы четко виднелись на бледной коже.
Ошарашенная Лив уставилась на труп брата.
— Кто нанес ему эти раны? — наконец выговорила она.
— Не знаю.
— Но вы ведь беседовали с людьми, которые знали его здесь, в Руне? Они что-то говорят? Может, перед смертью Сэмюель странно себя вел или находился в депрессии?
Аркадиан отрицательно покачал головой.
— Единственный человек, с которым мне удалось поговорить — это вы. Ваш брат упал с вершины Цитадели. Поскольку нет доказательств того, что он жил в городе, мы можем с большой степенью вероятности предположить, что он некоторое время провел в монастыре. Сколько лет, вы говорили, от него не было вестей?
— Восемь.
— И за весь этот период ни единой весточки?
— Нет.
— Значит, если ваш брат все это время жил в Цитадели, то единственные люди, которые видели его живым, тоже живут в монастыре. К сожалению, взять у них свидетельские показания не представляется возможным. Я сделал официальный запрос, но все напрасно. Никто не станет со мной разговаривать.
— А нельзя их заставить?
— Понимаете, Цитадель в определенном смысле является государством в государстве. Монастырь вне нашей юрисдикции. У них там свои законы и система юстиции.
— То есть они вообще могут промолчать, словно никто не погиб, а власти Руна ничего не смогут с этим поделать?
— Точно, — согласился Аркадиан. — Хотя я полагаю, что в свое время уполномоченный представитель Цитадели сделает официальное заявление. Они большие специалисты в области пиара… А пока мы займемся кое-чем другим…
