Подъезжая к больнице, я снизила скорость, размышляя над тем, каково теперь состояние Ника Паулсона. Формально у ужей есть клыки с ядом. Отсутствует лишь механизм впрыскивания яда в тело жертвы. Я и предположить не могла, что Ник мог почувствовать себя плохо от укуса ужа. Роджер и Шон Норт были со мной солидарны. Мы решили, что причина в другом.
Скорее всего, его укусил не уж.
Когда я въехала на автостоянку городской больницы Дорсета, «лендровер» Норта уже был припаркован у входа, на площадке, отведенной для водителей-инвалидов. Я припарковалась где положено, вышла из машины, надеясь на то, что Норт уже побывал в больнице — возможно, даже все выяснил и я смогу незаметно исчезнуть. Теша себя этой, скорее призрачной, надеждой, я заглянула в самое грязное автомобильное окно, какое мне когда-либо приходилось видеть, — Норт крепко спал. Я, глядя в противоположную сторону, постучала по стеклу. Через секунду услышала, как открылась дверца.
— Почему так долго? — спросил он, распрямляя свое скрюченное тело.
— Я торчу здесь уже целый час, — буркнула я. — Жду, пока вы выспитесь.
Я пошла вперед и, войдя в больницу, остановилась у регистратуры, чтобы узнать, в каком отделении находится Ник Паулсон. Потом вызвала лифт. Как только дверцы лифта сомкнулись, Норт оперся спиной о стенку и закрыл глаза. Неужели он опять собирается спать? Если заснет, пусть остается в лифте.
Дверцы лифта открылись, и Норт тут же открыл глаза. Мы прошли по коридору до ординаторской, где увидели Гарри Ричардса — доктора, того самого, который уже второй раз спрашивал у меня совета. Он выглядел таким усталым, как будто за последние несколько дней спал еще меньше, чем я. Но он, похоже, был мне искренне рад и просто просиял, когда я представила ему Шона Норта. Ричардс сообщил, что вначале Ник Паулсон чувствовал себя удовлетворительно, но за ночь его состояние ухудшилось. Кровь взяли на анализ, но результаты будут не раньше, чем через час. После смерти Джона Эллингтона доктор Ричардс был не на шутку обеспокоен состоянием своего пациента.
Ник Паулсон лежал весь в липком поту, лицо его горело, а глаза неестественно ярко блестели. Дышал он прерывисто и чувствовал себя явно очень плохо.
— Как дела, приятель? — обратился к нему Норт.
Ник пристально смотрел на него, пока доктор Ричардс представлял нас. Потом Ник перевел взгляд на меня.
— Я слышал, вы обнаружили в моем доме ядовитую змею. Вчера ночью, — произнес Ник. — Откуда-то из Австралии?
