Он снова надолго замолчал, медленно уничтожая сигарету, а после потянулся всем телом.
— Всё же надо сходить в сауну, артрит замучил.
Эта его потрясающая особенность говорить о том, что казалось очень важным, перемежая слова обыденными выражениями, всё больше поражала Диму.
— Так вот, вернёмся к Ратмиру. Он был слишком самоуверенным и самонадеянным и считал, что раз у него за спиной стоят связи и деньги дяди, ему позволено всё. Я даже был готов мириться с этой наглостью, потому что нежно любил свою сестру, мать Ратмира, если бы однажды не узнал, что этот щенок не копает под меня. Он не считал, что должен работать, чтобы чего-то достичь, зато ему вполне хватило мозгов, чтобы попробовать убрать меня.
Таир снова замолчал, но Диме были непонятны его мотивы. Как было непонятно то, зачем ему всё это знать.
— Зачем вы рассказываете мне всё это? — осторожно спросил он, не зная, чем вообще закончится этот разговор.
— Ты же умный мальчик и должен понимать, что его смерть стала для меня неплохим выходом из создавшейся ситуации. — Таир снова наполнил рюмки и снова поднял свою в молчаливом тосте.
— Но я не убивал вашего племянника, — не притронувшись к спиртному, процедил Дима, уже зная, что всё указывает на него. И тем неожиданнее было то, что он услышал.
— Знаю, — Таир наколол на вилку маринованный шампиньон и, отправив его в рот, кивнул, — Это сделал я.
Дима сидел и не знал, какие чувства испытывает в данный момент. Облегчение? Наверное, всё же небольшая часть этого ощущения разлилась внутри. А вот главной эмоцией теперь стал страх. Он не боялся тогда, когда было ясно, что его подозревают в убийстве Ратмира, но именно сейчас, от того, как холодно и обыденно Таир сказал о том, что убил своего собственного племянника, внутри разлился жуткий холод.
— Ну, не совсем я, конечно, но, тем не менее, это сделали по моей просьбе. — Он поднял бутылку водки вверх, — Выпьем?
Дима схватил нетронутую рюмку и залпом осушил её, а после снова поставил на стол.
— Пожалуй, да.
Диме хотелось выбраться отсюда, чтобы только не видеть перед собой этого человека, такого хладнокровного и со странным блеском в безмятежном взгляде тёмных глаз.
Они снова молча выпили, и Таир откинулся на спинку дивана.
— Пожалуй, перейдём к делу, — кашлянул он, пристально вглядываясь в лицо Димы, — Ты не задаёшь лишних вопросов, и это я всегда ценил в людях. И ты прав, зачем мельтешить и торопиться, если тебе уже пообещали всё пояснить?
