Но пилот теперь не торопился выказывать терпимое состояние. Днем, когда кто-то входил в его камеру, он продолжал лежать, притворяясь: гримасничая и морщась от боли. Ночью же старательно разминал больное колено, неслышно вышагивая по каменному «мешку». Ходить получалось довольно сносно.
Очкастый разведчик с тощим переводчиком пока не донимали, и в голове офицера стало созревать нечто, похожее на план побега… Часами возлегая на жесткой лавке, он сосредоточенно обдумывал все мелочи, варианты и шансы на успех. Примерно через месяц, «каникул» от побоев, Берестов четко знал, что нужно делать. Но необходимо было опробовать, отрепетировать и проверить многое, прежде чем начать реализацию задуманного. В одну из ночей, он приступил к первому эксперименту…
— Мы ещё посмотрим, такая ли уж мелочь оказалась в пришедшем прикупе… — стиснув зубы и вставая с деревянного ложа, процедил Влад.
Подойдя к массивной двери, он, что есть силы, двинул по ней костылем, аккуратно положил свое орудие у порога и быстро лег на лавку. Через минуту в коридоре послышались шаги, и пилот поспешил издать звук, похожий на стон. Охранник открыл соседнюю камеру, затем, убедившись, что шум исходил не оттуда, заглянул к нему…
— Товарищ… Камрад… Гнида… — артистично стонал Владислав, показывая пальцем на колено и корчась от боли, — позови этого долбанного аптекаря… Не видишь, — помираю!
Обескураженный тюремщик поднял костыль и, поставив его к стене рядом с лавкой, что-то попытался объяснить. Затем, сочувственно пожав плечами, запер дверь и удалился… Майор, попричитав для приличия с минуту, замолчал.
«Ладненько… Годиться! — заключил он, — первый акт спектакля прошел на бис…»
Театрализованное представление требовалось и ещё по одной причине. Если докторишка доложит очкарику о том, что больной поправляется и жалоб не высказывает, тот неминуемо продолжит «творческие» изыскания в области однообразных пыток. Навсегда с ногой расставаться не хотелось…
Лекарь явился рано утром. Внимательно осмотрев симулянта и как следует прощупав сустав, он услышал от подопечного несколько вскриков. Озадаченно почесав плешивую голову, старый китаец снова раскрыл заветный чемоданчик, и исцеляющие процедуры возобновились…
Толстый следователь, имея, видимо, соответствующие приказы и сроки по вышибанию ценных сведений, торопил представителя нетрадиционной медицины. Несколько раз он наведывался в камеру самолично и наблюдал за ходом лечения. Трижды была проведена «выездная сессия» — допросы проводились непосредственно в чуланчике, но без применения радикальных средств ведения «переговоров». Очкастый разведчик вновь терял терпение…
