Потом они обедали в уютном ресторанчике «Арагви», шутя и смеясь над чем-то. Снова ели мороженое, гуляли по длинному скверу…
Берестов, в общении с Сашенькой, чувствовал небывалую легкость и свободу. Его внешность, обаяние и манеры и до этого никогда не давали осечек. Но с ней, пожалуй, впервые в жизни ему не требовалось напрягаться и включать на полную мощь обходительность, внимание и чуткость. Сердце само подсказывало и направляло. И он, подчас неосознанно, делал все, чтобы девушке было хорошо и приятно. Она и вправду ощущала себя на седьмом небе и даже не пыталась скрыть этого…
«Александра ведь видела тогда, что я один в форме, в каком-то убогом кителе среди разряженных в дорогие джинсовые костюмы молодых лейтенантов. И все же подошла именно ко мне… — думал Влад, с любовью глядя на нее, — Боже… это, должно быть, Знак свыше… Какое же счастье, что ты тогда подошла…»
Возвращались они поздно вечером. Шоссе, освещенное светом фар «Лани», монотонно бежало навстречу. Молодые люди продолжали о чем-то говорить, зачарованно глядя вперед, на серо-желтый асфальт. Он расспрашивал об учебе, о художественной гимнастике, о Саратове… Девушка негромко, но подробно обо всем рассказывала. Когда до военного городка оставалось минут двадцать, Сашенька неожиданно притихла. Бросив взгляд вправо, Владислав, как можно плавней сбросил газ и потихоньку остановился на обочине. Словно продрогший маленький ребенок, она, сложив на груди руки и повернув голову набок — к нему лицом, безмятежно спала.
— Какая же ты ещё девочка… — еле слышно прошептал Берестов, любуясь очаровательным созданием и стараясь не шевелиться.
Осторожно протянув руку к правой дверце, он бесшумно, поднял стекло. Затем повернулся назад и, с трудом дотянувшись, достал свою ветровку. Аккуратно накрыв ей девушку и улыбнувшись, снова тронулся в путь. Однако теперь он не гнал, а вел машину так, будто вез на капоте бесценную хрустальную вазу. Вместо двадцати минут, оставшаяся дорога до гарнизона, заняла почти час…
«Достанется мне от Насти… — предчувствовал Влад, — ну, зато Сашенька вздремнула».
Подъезжая к дому Лихачевых, дальний свет вырвал из темноты силуэт встревоженной Анастасии. В наброшенной на плечи легкой куртке, она прогуливалась вдоль длинной пятиэтажки в ожидании подзадержавшихся путешественников. Плавно притормозив у подъезда и выключив двигатель, пилот высунулся в окно и приложил указательный палец к губам. Старшая сестра, подойдя вплотную к автомобилю, все поняла и заулыбалась. Владислав как можно бесшумнее вылез из «Лани»:
