— Замечание тетушки было очень кстати, — продолжила Молли. — Потом она могла говорить что угодно, Уилфилд уже не обращал внимания на ее болтовню.
— Вот неуемная особа, — сказала миссис Хартли. — Между прочим, вы не обязаны оставаться на этот вечер, если хотите пойти встретиться с друзьями. Вам следует вести собственную жизнь, не стоит все время суетиться вокруг меня!
Приятели Молли с удовольствием бы услышали, где она теперь живет и работает, но ей не хотелось даже упоминать имя Грегори Уилфилда. Под их расспросами она могла бы проговориться о том, о чем ей самой не хотелось и думать.
— Нет, я сегодня никуда не хочу идти. Не нужно ли вам чего-нибудь? Записывать? Печатать?
Миссис Хартли пришла в восторг:
— Вы умеете печатать?
— Да.
— Надо купить машинку! — Она подумала. — Можно будет вести записи и кое-что классифицировать! А пока, милочка, разберите кое-какие мои заметки.
Через пять минут Молли снова открывала бюро с фотографией Грегори Уилфилда в серебряной рамочке. Перед тем как начать рыться в верхнем ящике, она взяла портрет и положила его лицевой стороной вниз. Потом стала разбирать беспорядочное собрание писем и записок, приглашений и театральных программок, брошюр и газетных вырезок.
Молли нагромоздила кучу бумаг на длинном столе, когда Уилфилд, проходя мимо открытой двери, заглянул в комнату.
— А теперь что вы здесь делаете? — спросил он.
— Сортирую эту груду, — ответила девушка. — Миссис Хартли хочет привести бюро в порядок.
— Полагаю, здесь вы особого вреда не причините, так что продолжайте! — Он повернулся и сказал кому-то: — Это мисс Смитсон, о которой я тебе говорил.
В дверях появилась элегантная молодая женщина.
— А, привет, труженица! — У незнакомки был слегка насмешливый голос. — Я Дана Стоун!
Она была высокая и тонкая, с гладкими светлыми волосами до плеч, одетая в кремовый брючный костюм с кремовой же шелковой блузкой. Того же цвета лакированная кожаная сумочка стоила не меньше половины полученного Молли аванса.
Да, с такой красавицей не стыдно показаться на людях, уныло подумала Молли, а та, следуя за Грегори к лестнице, вдруг остановилась, чтобы кинуть на «труженицу» второй, менее дружелюбный взгляд. Затем она вплыла в комнату, бросила сумочку в кресло, сунула руку в карманы и, пристально разглядывая девушку, певуче протянула:
— Я видела вас где-то в городе! Запомнились ваши яркие волосы.
Молли держала в руках двухлетней давности приглашение на балетную премьеру. Она положила его в стопку подобных же бумаг и ядовито ответила:
