Сюрприз Купидона - Ребекка Кингстон

Пока что этот с нетерпением ожидаемый всеми ночной бал, приуроченный к Хеллоуину, ничем не отличался от десятка других благотворительных сборищ, о которых Джудит время от времени приходилось писать в местной «Ньюс». И если бы не проклятые туфли… Ну почему она не прошла мимо той распродажи? Позарилась на цену — вот почему. А теперь — мучайся!

Ноги Джудит горели огнем в хорошеньких лодочках со сверкающими «бриллиантиками» на каблуках. Если она сейчас же не снимет обувь, туфли придется разрезать — до того отекли ноги.

Из огромного зала «Розен-хауса» доносилась музыка и веселый гомон множества голосов. Но здесь, в коридоре, не было ни души. Джудит прислонилась к двери и помахала ногой. Вдруг дверь под ее весом подалась, Джудит влетела в комнату и растянулась на полу.

Несколько секунд она неподвижно лежала на ковре. В комнате было тихо и темно. Джудит села и с облегчением стянула туфли. Ничего не случится, если она немного передохнет. Тем более что общий план репортажа у нее в голове уже сложился.

Неся в руке злополучные лодочки, Джудит ощупью начала пробираться в дальний конец комнаты — к большому креслу, стоящему напротив окна. Достигнув вожделенной цели, она с удовольствием опустилась в пушистое мягкое нутро, подобрала под себя ноги и стала массировать ступни. Тут же навалилась дремота. Не беда, вернувшись в зал, она выпьет чашку крепкого кофе и взбодрится. Вдруг загорелся свет. Джудит инстинктивно вжалась в кресло и чуть подалась вперед, а затем, узнав голос, окаменела. Слов она не разобрала, но сон как рукой сняло. Если уж кто и имел право ворваться в комнату и зажечь все люстры, то, конечно, Роберт Хилл. Потому что это его дом. И именно мистер Хилл устраивал сегодня благотворительный бал. Не хватало еще, чтобы он застал ее дремлющей в кресле в тихом уголке. Конечно, его не касается, что она прохлаждается в тиши, а не пристает к гостям с различными вопросами, не ему принадлежит «Ньюс». Возможно, он владеет половиной города, но ее босс все-таки не он.

— Правильно. А теперь я скажу тебе, что делать дальше.

Это голос Хилла. По-видимому, сейчас я узнаю нечто совершенно секретное, подумала Джудит. Дружеских советов этот человек не дает, он только приказывает. Его спутник что-то пробормотал, а Хилл продолжил:

— Так вот…

Джудит была прирожденным репортером, а значит, и прирожденным слушателем. Она еще больше съёжилась в кресле, стараясь уменьшиться в размере, и навострила уши. Поскольку кресло стояло спинкой к комнате, видеть разговаривающих девушка не могла, но зато и сама была невидима.