— Не все ли равно? До сих пор никто не жаловался.
— Так, просто любопытно. И ведь это только начало, — заметил он.
— Если ты и дальше будешь болтать… — начала она.
— Не волнуйся, не буду, — ответил он, продвигаясь дальше — ниже.
Бета ни извивалась всем телом, жаждая его поцелуев.
— Говоришь, нет талантов, большой скромник? Если бы ты только знал, какими волнами распространяется во мне каждое твое прикосновение! — постанывая от удовольствия, воскликнула она.
— Все ради тебя, милая, — ответил он. — А теперь покажи мне, какая ты в своем наихудшем образе.
— Любите плохих девочек, профессор? — игриво отозвалась она.
— Не скрою, случается.
— Для меня это вызов. Очень интересно. Сама еще не знаю, на что способна, — на мгновение задумалась уверенная в себе красотка, медленно сменяя одну соблазнительную позу на другую.
— Ты бесподобна, Бет. Твоя изменчивость меня поражает. Ты непостижима. Иди ко мне, — нежно позвал ее Эйдан. — Ты сводишь меня с ума, красотка. Станцуй для меня.
— Голышом?
— Именно, — кивнул Эйдан.
— Почему бы и нет!
— А что случилось? — тревожно спросила Лана, когда Бетани открыла ей дверь вся в слезах, с кухонным полотенцем в руке.
Бетани молча проследовала на кухню, кузина направилась за ней, с трудом переставляя загипсованную ногу, опираясь на анодированную трость.
— Боже! А я-то думала у тебя большое горе! — с облегчением воскликнула двоюродная сестра, увидев на разделочной доске горы нарезанного лука.
— Вот, — сказала Бет, моргая и шмыгая носом, — решила приготовить лазанью.
— А не многовато ли лука? — спросила Лана.
— Две головки, но зато каких! — руками продемонстрировала их изначальные грандиозные размеры Бетани Уокер. — Садись, отбрось свою палочку. Будешь резать чеснок.
— А по какому поводу этот взрыв интереса к итальянской кухне? — скептически поинтересовалась кузина.
— По-твоему, обязательно должен быть какой-то существенный повод. Просто настроение хорошее, — заявила Бет.
— Если бы я не знала тебя, дорогая, приняла бы эту отговорку. Но не сочти уж за назойливость, ты, дорогая, из тех, кого к кухонным делам можно привлечь лишь под страхом смертной казни. Ждешь кого-то? — в лоб спросила сестра.
— Тебя ждала, чтобы ты мне чеснок измельчила.
— Даже не собираюсь, пока не объяснишь, с чем связаны твои кулинарные порывы, — заупрямилась Лана.
— Дорогая, отсутствие общения тебе не на пользу. С каждым днем больничного ты становишься все подозрительнее и подозрительнее. Может человек просто поддаться импульсу и приготовить вкусное блюдо для себя и своих друзей? — эмоционально проговорила Бетани.
