— Но я перебил вас. — Дьюрант убрал руку и, когда Эмма не ответила, сказал: — Мисс Чегуидден?
Сбитая с толку своими мыслями, она торопливо заговорила:
— Здесь, в Морикадии, игорные дома большие, роскошно украшенные, и так много посетителей! Столько денег! И замки на склонах гор рассыпаны как звезды в небе. Но в то же время… люди настолько бедны, и у меня такое чувство, что никакие усилия человека не могут обуздать эти вершины или покрывающий их непроходимый лес. — Вспоминая узкую извилистую дорогу, по которой они приехали сюда с леди Леттис, вплотную подступающие деревья, ущелья, которые она видела, когда карета поднималась на перевал, Эмма вздрогнула и закуталась в шаль.
Сообразив, что Дьюрант внимательно на нее смотрит, она вспыхнула.
В бальном зале Эмма сочла его лицемером, очередным аристократом, разыгрывающим трагедию ради эпатажа и свежих сплетен.
Сейчас он выглядел другим — удивленным и сочувствующим ее непростой жизни. И все-таки он видел слишком много, слишком хорошо понимал ее эмоции, и в нем чувствовалась какая-то затаенная сила, как у тигра, поджидающего добычу. Впрочем, в ее положении обращать внимание на подобные детали грозит возможностью быть замешанной в скандал и оказаться невинной жертвой.
Так что нужно быть осмотрительной. Хоть Дьюрант и проявил доброту, он мог быть столь же противным и насмешливым, как другие джентльмены, окружавшие леди Леттис, и куда более опасным, поскольку вызывал на откровенность.
— Не обращайте внимания на мои слова, милорд, — сказала Эмма смиренным тоном. — Это всего лишь глупые домыслы.
— Нисколько. Вы демонстрируете глубокое понимание окружающей обстановки.
— Значит, вы пробыли здесь долго?
— Очень долго.
— И ваша семья не способна уплатить выкуп?
— Какой выкуп?
— Чтобы освободить вас, и вы смогли бы вернуться домой.
— Мои родные были бы весьма шокированы такой просьбой. Они уверены, что я мертв.
— Какой ужас! Разве вы не можете послать тайное сообщение, чтобы облегчить их горе?
— Я предпочитаю этого не делать.
От потрясения и отвращения Эмма застыла на месте.
— У вас, наверное, есть мать, отец…
— И два брата.
— И вы не хотите к ним вернуться?
— Я никогда не допущу, чтобы они положили деньги в карманы де Гиньяров.
Она все отдала бы, чтобы вернуть отца, заплатила бы любую сумму, просила бы, умоляла… а этот человек отказался известить родственников, потому что… потому что…
— Так это гордость вас сдерживает? Вы не желаете покидать Морикадию, и вас не волнуют чувства близких?
