Племянница маркизы - Дария Харон

Жюльетт, маркиза де Соланж, напряженно выпрямив спину, восседала на канапе в одном из будуаров Пале Коллиньяр. Она дулась на графа де Сен-Круа за то, что тот вызвал ее сюда, но племяннику короля было не принято отказывать ни в каких его прихотях. И уж тем паче, если дома ждет погашения кипа неоплаченных счетов.

На широкой кровати менее чем в трех метрах от маркизы расположился граф с двумя девушками. Все трое были обнажены. Граф, как обычно предавался любовным утехам. Одна из женщин, смуглянка, самозабвенно ублажала графа, в то время как другая — брюнетка, неподвижно сидела около них, спиной к маркизе. Зеркало На комоде позволяло Жюльетт видеть лицо черноволосой девушки. Глаза ее были прикрыты, на бледном лице тонкими линиями выделялись брови, а губы напоминали лепестки бледной розы. Звали ее Кристин, маркиза это знала, поскольку именно она полгода назад выкупила девушку у ее родителей за пригоршню ливров. Месяц назад она уступила Кристин графу де Сен-Круа за сумму в сто раз большую, а сегодня он затребовал Жюльетт сюда, чтобы она лично убедилась в полной непригодности девушки.

Когда граф пресытился смуглянкой, он притянул к себе Кристин.

Девушка послушно, как кукла, подчинилась.

— Покажи ей, что надо делать, Белль, — раздраженно бросил он. — Эта паршивка будто нарочно испытывает мое терпение.

Маркиза сделала над собой усилие, чтобы сохранить равнодушное выражение лица. Все это ее не касалось. Она была лишь посредницей.

Белль тотчас повиновалась, однако все ее усилия оказались тщетны.

Кристин продолжала лежать с закрытыми глазами и не шевелилась.

— А ну брысь, вы обе! — в конце концов воскликнул граф и грубо оттолкнул Кристин в сторону. Девушка даже не шелохнулась.

Белль скользнула в изножье кровати и сквозь густые ресницы соблазнительно взглянула, что, впрочем, не возымело на графа ни малейшего действия. Он перекатился на другую сторону кровати и снова склонился над Кристин.

Милостивый Творец наделил Тьери де Сен-Круа внешностью ангела. Золотые волосы обрамляли лицо с правильными, словно вылепленными, чертами. В пламени свечей выделялись его мускулистая спина и рельефные мышцы, придавая графу сходство с греческими богами с картин, что украшали салоны Версаля. Но в этот момент его красивое лицо было искажено гневом. По спине графа струился пот, вены на руках вздулись.

Маркиза с отвращением отвернулась. Она знала, к чему все идет и для чего он позвал ее сюда. Жюльетт совсем не радовала перспектива оказаться втянутой в это разбирательство.