Он одобрительно смерил взглядом Адама Роско, увидя перед собой молодые крепкие мускулы и здоровую загорелую кожу.
— Ты пришел в нужное место, мой мальчик, — сказал он. — Ты как раз тот парень, который нам нужен.
Либби оставила их вдвоем и вернулась в дом. Немного спустя она выглянула в окно и, увидев их, позвала Эми: этой картиной стоило полюбоваться. Эйб словно возвратился в те времена, когда он был «старшим садовником». Он сидел на перевернутом ящике, попыхивая трубкой и наблюдая за тем, как Адам орудует лопатой.
— Рассказывает ему старые байки, — хихикнула Эми.
Эйб использовал свою трубку как указку, чтобы показать что-то за пределами сада. Обычно он был малоразговорчив, но сейчас о чем-то с воодушевлением рассказывал, а Адам кивал, не прекращая работы, время от времени поднимал на него глаза, чтобы задать вопрос или вставить слово.
— Откуда он? — спросила Эми.
— Он только недавно поселился неподалеку.
— Не очень-то он похож на садовника.
Адам работал лопатой достаточно профессионально, и Либби возразила:
— А почему бы и нет? На кого же он еще похож, как не на садовника?
Эми слегка задумалась.
— Не знаю. Он кажется мне одним из тех, с кем трудно ладить. Мне бы не хотелось оказаться в числе его врагов. Хотя Каффа, как видно, очень к нему привязался, не так ли? — Пес сидел рядом с Эйбом, и Эми продолжила: — В наши дни нужно быть очень осторожным. Не ровен час, придут и обчистят весь дом.
Либби чуть не зашлась от смеха:
— Придут и что сделают? Ты смотришь слишком много триллеров по телевизору. Ты хуже дяди Грэя. — Никто из них не знал Адама, иначе они не говорили бы о нем всякий вздор. — Тебе он понравится, Эми, не может не понравиться. Вот увидишь.
Эйб жил с дочерью и зятем поблизости, но обедал обычно в «Грей Муллионсе». И сегодня, конечно, к нему присоединился Адам. Они обедали на кухне вместе с Либби и Эми, которая приступила к еде, испытывая какую-то неуверенность и сомнение в отношении Адама Роско.
— Вы недавно появились здесь, — проговорила она, будто обвиняя его в чем-то. — Откуда вы?
— В последнее время жил в Йоркшире. Работал на шахте, покуда ее не закрыли.
— Это тяжелая работа, — сказала она, — трудно осуждать любого, кто решится ее бросить.
Она собиралась задать еще уйму вопросов, но Адам спросил:
— Вы прожили здесь всю свою жизнь, не так ли? Эйб рассказывал мне о Вутон-Хэе.
Эми тоже принялась рассказывать. Либби знала все эти истории, но по мере того, как Эйб и Эми говорили, она все с большей очевидностью понимала, насколько обманчив может быть этот тихий городок и, вероятно, любой другой, ему подобный.
