Отныне Ян Блэйни стал неотъемлемой частью ее жизни, человеком, которого приглашали повсюду, куда приглашали ее. Для всех своих друзей они были единым целым, абсолютно неразлучной парой. Похоже, его семья тоже была рада этому. Им нравилась Либби, а они — ей. Все было почти на грани совершенства.
Услышав, что его машина сворачивает к подъездной аллее, Либби подошла к окну и поглядела вниз, на белую двухместную машину и на Яна, выходящего из нее и машущего ей рукой.
Они собирались пойти в театр. Сегодня давали спектакль, который она давно хотела посмотреть. Это была своего рода генеральная репетиция перед началом сезона в Лондоне, и с таким составом исполнителей ему был обеспечен успех. Сегодняшний вечер обещал быть таким же веселым и богатым впечатлениями, как и все предыдущие, проведенные с Яном вечера. Она схватила сумочку и поспешила вниз, чтобы открыть ему дверь. И вдруг — сколь безумным и даже глупым это ни было бы — ей расхотелось спешить ему навстречу. Ноги, словно не желая идти, ступали по ступенькам неохотно, через силу. Все медленнее и медленнее.
Он позвонил, но Эми не открывала: она знала, что это Ян и что Либби спускается вниз.
Из гостиной раздался голос дяди Грэя:
— Приятного вечера!
— Спасибо, — автоматически ответила племянница. Открыла дверь.
Перед ней стоял Ян и улыбался, так как был рад встрече с ней. Несомненно, это был самый симпатичный человек из всех, кого она знала. Но какое-то мгновение она глядела на него невидящим взором. Вместо него она видела высокого мужчину с растрепанными волосами и темными сверкающими глазами.
— Что случилось, Либби? — озабоченно спросил Ян. — Весь вечер ты была где-то далеко-далеко.
Ей стало неловко, поскольку он был прав. Спектакль был превосходный. Публика в зале сидела как завороженная, и по окончании представления ее оглушили бурные овации. Было глупо пропустить такую игру актеров, и к тому же это так было не похоже на Либби, которой всегда было очень трудно сосредоточиться на чем-либо.
После театра они зашли в ресторан поужинать, и Либби согласилась со всем, что заказал он. Но сделала это так, будто едва слышала его, и он наклонился через стол к ней, внимательно вглядываясь ей в лицо.
— В чем дело? — вновь спросил он.
— Извини, — улыбнулась она, — я очень устала. Сегодня днем прошли с Каффой несколько миль, и сейчас у меня сами собой закрываются глаза.
— Мне не следовало бы тащить тебя сюда.
— Но мне самой хотелось пойти.
