– Господа, извините за беспокойство, но я попрошу вас оставаться на своих местах. Насколько я понимаю, здесь сейчас находятся все посетители гостиницы?
Миша Никифоров поднял глаза и почему-то осмотрел всех своих девиц. Словно попытался их пересчитать.
Телебосс Брост уставился на свою помощницу, словно ища у нее ответа на заданный посторонним мужчиной вопрос.
Миша Кац пьяненько гоготнул и попытался ущипнуть за попку одну из своих нимф.
Элка пожала плечами. Ей сейчас не до того было. Она завтракала.
Мэр Черноморска почему-то суетливо огляделся и спросил:
– Кто этот человек? Чего он хочет?
Оппа! Похоже, кроме Никифорова, в этой тусовке никто не говорил на местном языке! То-то у всех лица такие растерянные!
– Молодой человек просит всех оставаться на своих местах и спрашивает, присутствуют ли здесь все постояльцы гостиницы, – чуть поморщившись, перевела для неграмотных соотечественников Элка.
Народ засуетился, два облака белокурых нимф в разных углах зала заволновались, а мэр хорошо поставленным ораторским голосом ответил за всех:
– Нет, на завтраке присутствуют не все. Насколько я знаю, в гостинице проживает журналистка, некая Мориша Ларски. Так вот ее сейчас в ресторане нет.
Элка перевела сказанное для красивого незнакомца.
Тот ей благодарно-очаровательно улыбнулся, посмотрел на остальных притихших русских и холодно сообщил:
– Она и не сможет присутствовать на завтраке. Сегодня утром горничная нашла ее убитой в своем номере.
– Это просто какое-то безобразие! Я государственный служащий, вы не имеете права меня задерживать!
Мусьё Нахимов рвал и метал. Вот прям бесновался и брызгал слюной. А еще он орал, возмущался и стучал кулаком по всем горизонтальным поверхностям – словом, нервничал и вел себя крайне подозрительно. Будь Ёлка на месте очаровательного красавчика-следователя, она бы первым делом этого суетливого мера и заподозрила. Не, ну вот если он не виноват – чего тогда так нервничает, а? Сто пудов, у чинуши рыльце в пушку! Надо хватать, пока тепленький, заковывать в кандалы и в ссылку босиком по сугробам гнать!
А следователь почему-то «заковывать в кандалы и гнать по сугробам» не торопился. Даже совсем наоборот – разговаривал с подозреваемым очень вежливо, успокаивал и проявлял крайнюю степень уважения к Нахимову лично и к его должности в частности.
Он вообще каким-то странным типом оказался, этот французский сыщик. Мало того, что выглядел жандарм (или как они там местных легавых называют?) на миллион долларов – высокий красивый мужчина лет сорока, темные, чуть с проседью волосы и благородная осанка, так еще упакован был на зависть русским олигархам.
