Через полгода они поженились, несмотря на возражения Уильяма — правда, высказанные только Дэвиду. Элен с радостью перебралась в Уэсторп-Холл, удивляясь своему везению: вышла замуж за состоятельного человека, пусть он и озабочен вечно делами и невнимателен к ней. Если ее первый муж — торговец химикатами для сельского хозяйства — все свободные часы возился с машиной или смотрел спортивные телепрограммы, то Дэвид с головой уходил в книги, которые ей было скучно раскрывать — не то что читать.
Но она не собиралась жаловаться на жизнь, пока получала все, что хотела: няню для младенца, наряды из Парижа и Милана, ювелирные украшения с Бонд-стрит и Пятой авеню и автомобиль «лотос-экла». Даже если Дэвид все время пропадал на заводе, она была постоянно занята, тратя его деньги: на часы от Картье, сумочки от Гуччи, на новые туфли, которых и без того скопилась гора в ее гардеробной. Муж никогда не выражал недовольства. Он никогда ничего ей не говорил. Он работал и оплачивая счета.
Минуло пять лет с тех пор, как Дэвид, возглавив компанию «Уильям Стоун и сын», полностью ее преобразовал, и следующим очевидным шагом был выход на рынок ценных бумаг. Несмотря на скептицизм отца, размещение акций компании прошло успешно, акции «Стоун и сын» стали надежным средством вложения денег, хотя и не вызвали большого ажиотажа.
Проведя модернизацию компании, Дэвид занялся поиском какой-нибудь собственной продукции, на которую имел бы исключительные права, — что-нибудь такое, чего никто больше не производит. Его осенило, когда он подумал о соломе. С детства Дэвид знал, что солома позволяет содержать в тепле скот. Он рассудил так: этот же простейший материал можно использовать для того, чтобы сохранять теплыми готовые блюда, продающиеся «на вынос». Он будет дешевле полистирола и к тому же экологически чистым. Как только идея создания «Верди», как он назвал этот материал[3], окрепла, Дэвиду понадобился человек, способный разработать технологию. Он отыскал такого человека в Кембриджском университете, и сейчас, в этот дождливый июльский день, Дэвид ехал проведать Сару, принятую на службу в компанию месяц назад.
Здание лаборатории мало чем отличалось от других сельских построек, но внутри все было выкрашено в ослепительно белый цвет и безукоризненно чисто; ничего общего со школьной лабораторией в Грантчестер-Хауз, где всегда висел тошнотворный запах, раковины были в пятнах и трещинах, а полки с пробирками покрывала пыль. Здесь же стояло современное оборудование и повсюду виднелись маленькие тазики с истерзанной соломой.
