Барт прочитал список фамилий тех, кто будет работать ночью.
Блайт в этом списке не было. Она опять никому не понадобилась.
Никогда не сбудется ее мечта стать знаменитым репортером. Никто не будет ждать, затаив дыхание, ее захватывающих репортажей с места событий. Ее не похвалят за то, что она как никто другой печется о репутации издательства.
Оторвавшись от грустных размышлений, она направилась в свой отсек, чтобы взять сумочку. Краем уха она услышала, как редактор политического отдела спросил у Барта:
— Когда же прибудет ваш новый парень? Я рассчитывал, что он сделает статью о скандале в Городском совете…
Вот, кого-то ждут, на кого-то рассчитывают. Будет ли она когда-нибудь пользоваться спросом?
Чувствуя свою бесполезность, Блайт спустилась по лестнице с четвертого этажа и вышла на улицу. Подземка, похоже, не работала, но ходили автобусы. Правда, на остановке собралась толпа. Проехало несколько автобусов, забитых до отказа. Она решила поймать такси и отправилась в конец квартала. Безуспешно прождав минут пятнадцать, Блайт поняла, что придется тащиться пешком.
Бедняжка Кэнди! Как она там? — подумала она. Неужели застряла в подземке, в полной темноте? Как она доберется домой? Бедный дружок Кэнди, тот психоаналитик! Блайт даже имени его не узнала, а теперь, возможно, так никогда и не встретится с ним.
Интересно, на кого он похож? Наверное, какой-нибудь повернутый, как все дружки Кэнди, хотя некоторые из ее компании были довольно симпатичными молодыми людьми. Наверное, он тоже симпатичный. Да еще и чуткий к тому же.
Если бы она не помешала Кэнди, если бы не выключили электричество и если бы ее подруга настояла на своем и привела в качестве терапевтического средства своего знакомого на встречу с Блайт, она сказала бы ему: «Я, конечно, рада познакомиться с тобой, но Кэнди явно преувеличивает мою проблему. Ты совершенно не обязан встречаться со мной». А про себя добавила бы: «И только посмей намекнуть мне на постель».
Потом они вместе посмеялись бы и, может быть, пару раз по-дружески встретились бы за чашечкой кофе.
Но теперь все это вряд ли произойдет.
Блайт тяжело вздохнула. Этот парень так никогда и не узнает, что огненное у нее лишь одно — цвет волос, да еще страсть к правописанию и грамотной речи.
А вдруг он все еще сидит в аэропорту Бостона и ругается из-за отмены рейса? Если он вырос в одном дворе с Кэнди, значит, он наверняка изощренный специалист по нецензурщине.
Блайт прервала свои мысли и огляделась. Она уже прошла добрую милю. Надо идти, все равно автобуса не дождешься. Еще тридцать пять кварталов — неплохая бодрящая прогулка. Который теперь час? Посмотрев на часы, она увидела, что уже около шести вечера. Еще тридцать пять кварталов, и она дома.
