А сейчас… Максим был уверен до сегодняшнего дня, что они вымерли, как вид, абсолютно не способный строить свою жизнь на базе товарно-денежных отношений. Они являлись выходцами из той эпохи, когда людей оценивали по силе духа, таланта, по способности сопереживать. Если, конечно, была когда-нибудь такая эпоха.
В непроглядной тьме наших «измов» они, как первые христиане, несли людям свет, не думая о том, что большинство — то самое молчаливое большинство всегда или слепо, или заражено очередной идеей очередного вождя. И ему, большинству, все равно, свет вокруг или тьма.
Это непонятной природы пятно на роскошном покрывале не давало ей покоя уже несколько дней. Рискнуть, что ли, и попытаться выстирать его в машинке? С другой стороны, надпись на этикетке однозначно запрещала это делать. Наверное, все-таки придется нести в химчистку. А в чем нести? Покрывало огромное, с толстым ворсом и длиннющей бахромой. «Нужен чемодан», — решила Татьяна. Во время уборки она где-то видела несколько чемоданов. Но где? Точно, наверху.
Татьяна встала на стул и открыла верхний ящик встроенного в стену шкафа. Огромный черный чемодан на колесиках отпадал — слишком уж велик. Чуть подальше, в глубине, — другой, попроще, из добротного кожзаменителя. Она с силой потянула чемодан на себя и чуть не свалилась со стула. Тяжелый, хоть и пустой на вид. Она с трудом опустила чемодан на пол и отстегнула ремешки. Замков не было, только длинная «молния», проходящая по всему периметру. Татьяна открыла чемодан. В нем лежал большой «дипломат». Старый, потрепанный. Никаких кодовых замков, никаких ключей. Она нажала на кнопку, подняла крышку — и тотчас же захлопнула ее. Несколько минут сидела не шелохнувшись, инстинктивно прижимая рукой крышку и чувствуя, как кровь стучит в висках, как все лицо заливается пунцовой краской. Потом осторожно, двумя пальцами, снова приподняла крышку и со страхом заглянула внутрь.
Такого количества денежных знаков стодолларового достоинства она не видела никогда. Сорок семь тысяч долларов, лежащие ровными стопками в сейфе Сережиного кабинета, показались ей каплей в море.
Татьяна захлопнула крышку «дипломата», закрыла чемодан, перетянула его ремнями. С трудом подняла чемодан и забросила в недра шкафа. Пошла в ванную и долго, очень долго мыла руки, намыливая их снова и снова. Затем вышла на лоджию и закурила. Со второй сигареты начала соображать… Сколько же там денег? В одной банковской упаковке — десять тысяч. А сколько их там? Пятьдесят? Да нет, больше. Может быть, сто, а то и двести. Откуда же у Константина такие деньга?
