Славиков хмурится. Едва заметная насмешливая улыбка трогает его тонкие губы: «Силен… Один — ноль в его пользу. А сам-то наш экран на память знаешь? На классность-то я сдам получше некоторых. Не извольте беспокоиться. Попробуем уравнять счет. Вперед!» Приглаживая полосы, Славиков сказал самым безобидным тоном:
— Все может быть, товарищ сержант. Мы не боги… Вот только не пойму, где я дал маху. Вы не уточните?
Лицо подчеркнуто серьезно, а глаза… глаза смеются: «Сейчас не открутишься, посмотрим, как спрашивать то, чего сам наверняка не знаешь. Я-то на точке второй год, а ты, извиняюсь, без году неделя. Держи-ка пенальти в девятку!»
Русов все понял. Попробуй сказать ему, что не знаешь, не успел выучить все масштабы! Славиков довольно усмехнется: «Видите, я же говорил, что люди не боги». А то еще съехидничает: «Так-то, сержант!» Нет, Андрей по сказал «не знаю». Он заранее был готов к такому обороту дела, он знал, что без знания экрана «на память» работать нельзя.
— Дайте карандаш! — Русов склонился над бумагой.
Славиков, стоя рядом и склонив голову, внимательно следил за возникавшим рисунком. Когда Русов закончил, сказал вполне искренне:
— А знаете, похоже. Надо же…
Развел руками, как бы говоря самому себе: «Вот так, старик, можно подзалететь с предубеждением. Выходит, что два — ноль». Подошел Рогачев. Внимательно посмотрел на «розу»:
— Неплохо.
Русов убежден, что Рогачев экран знает как свои пять пальцев.
Сержант со Славиковым ушел за шторку к Кириленко и пробыл там не менее получаса. Когда же Андрей вернулся к столу, первое, что сразу бросилось ему в глаза, — это его местники и лежащий на них коричневый карандаш. На одном из азимутов круга был подрисован раздвоенный местник. От него к краю бумаги черточка — сноска — и восклицательный знак. Раздвоенный местник. Да, так оно и есть. Русов забыл нанести его на схему. Значит, подрисовал Рогачев! Поставил восклицательный знак и ушел отдыхать. Андрей еще раз посмотрел на этот местник и улыбнулся. Ему показалось, что восклидательный знак умеет говорить. Не только говорить, но и поддевать по-славиковски: «Привет, сержант!»
Русов сложил листок вчетверо и убрал в карман. «И все-таки хорошо. Все правильно. Просто это значит, что Рогачев отлично знает свое дело».
