Толпа крякнула, ничего не поняв, и присела. Плотник упал в безсознательном состоянии.
— Виданное ли дело - людей калечить! — заголосили бабы, а пуще всех визжала красавица Полина, жена плотника.
— Ай, какой мастер был! Ай, где ж теперь заработка возьмёт! Ай, гроба дрянного сколотить не сможет!
— Действительно, чтой-то очень странно, товарищ начальник, — сказал рослый парень в спортивном костюме. — Вот лежали вы, где положено, и вдруг у нас в городе объявляетесь, народ смущаете...
В доме напротив горсовета с треском распахнулось окно, и по пояс высунулся распр остранитель Босяков.
— Да здравствует Ленин! — провозгласил он на всю площадь.
— Скотина! — заорали в толпе. Метко брошенный ком стылой земли ударил Босякова в лоб. С воем отвалился он внутрь помещения.
— А вот я думаю... что, если... — начал спортсмен и, не договорив о своём намерении, ударил Чмотанова в ухо. Толпа перекрестилась.
В ушах Вани поднялся колокольный трезвон.
«...в ухо?..» — запаздывая, проявлялось в сознании самозванца. Инстинктивно он уклонился от второго удара, и кулак молодца врезался в дубовую двухметровую стойку, подпиравшую козырёк крыльца. Она запела, как струна, и вылетела из пазов.
Крыльцо с грохотом упало и завалило Чмотанова. Публика протрезвела.
— Эх, променяли кукушку на ястреба! — заплакали голокомчане и бросились разбирать доски. Ваню вытащили полузадохшегося, посиневшего. Откачивали. Спортсмена деловито дубасили станционные грузчики.
В дверях новенького финского своего домика показался, держась за косяк, лектор Босяков с перевязанной головой.
— Я же говорил, — плаксиво начал он, — что никакого воскресения быть не может: физика, партия и правительство учат нас...
— А тебя мы поучим! — заревели голокомчане. Босякова повалили и топтали ногами.
Чмотанов охнул раз и затих. Его понесли на руках.
Шли мрачные.
Два агента, сброшенные на пригородном болоте ночью, проснулись и позавтракали калорийным пайком, свернули надувные матрацы и двинулись к городу.
— Буратино, — сказал агент шедшему рядом товарищу. — Я Звезда. Как слышите, приём.
— Хорошо, — сказал Буратино.
— Впереди на дороге скопление народных масс. Что это? Приём.
— Несут кого-то, — сказал Буратино.
— Проверим, приём.
— Поглядим, конечно.
Агенты шли по снежному полю в белых синтетических куртках.
Они выбрались навстречу процессии. Как было условлено, Звезда ушёл вперёд.
— Хороните? — спросил шёпотом Буратино у бабы, завороженно уставившейся на импортную форму агента.
