Она подавила желание ударить его по самовлюбленной физиономии.
— Убеждена, что вы, сэр, человек совершенно неисправимый.
— Попытайтесь выкинуть грубые слова из вашей хорошенькой головки. Я не хочу вспоминать прошлую ночь. У меня странное чувство, что у большинства сложилось бы вполне однозначное мнение, узнай они о вашем поведении, — прошептал он ей в ухо. От его дыхания по всему телу побежали сладостные мурашки.
Выпрямив спину, Карина стиснула зубы. Он самый низкий, гадкий, отвратительный человек из всех, кого она когда-либо встречала. В ее лексиконе не было достаточно сильных слов, чтобы его охарактеризовать. Она должна была догадаться, что он будет ее шантажировать.
Герцогиня уселась рядом с Карой.
— Мое дорогое дитя, с вами все в порядке? Вы так покраснели. Рука очень болит?
Кара опустила глаза, чтобы не видеть наглой, самодовольной усмешки Алекса.
— Все прекрасно.
Алекс с сомнением приподнял бровь.
— Никаких дурных последствий вчерашнего вечера? — спросил он елейным тоном.
Карина метнула на него злобный взгляд.
— Я уже все преодолела. К счастью, мои испытания не имели серьезных последствий. Вообще никаких.
Его глаза скользнули по ее раскрасневшемуся лицу.
— На вашем месте я бы не был так уверен, — проговорил он, кривя губы в насмешливой улыбке.
— Алекс совершенно прав, — заметила тетя Генриетта. — Эти ужасные переживания часто оставляют след надолго.
Он улыбнулся еще шире.
— Очень часто, я полагаю. — Он явно забавлялся.
Герцог, следивший за беседой, внезапно нахмурился.
— Кара, я искренне надеюсь, что вам здесь все понравится, — сказал он, бросив короткий взгляд на сына. — И что вам будет удобно в вашем новом доме.
— Я убедилась, что Англия очень своеобразная страна, дядя. В сущности, за два дня я пережила больше странных приключений, чем за всю свою жизнь в Бостоне. — Она вперила ледяной взгляд в самодовольного нахала напротив. — Поистине, — добавила она со вздохом, — девушка нуждается в сильном защитнике. Я так рада, что мать выбрала вас.
— Бедная девочка права, Чарлз, — прозвенел голосок тети Генриетты. — Когда я думаю об ее ужасном путешествии, у меня мороз по коже.
— Не думайте об этом, дорогая. — Герцог потрепал пухлую ручку жены. — Кара теперь в безопасности.
Это они так думают! Кара созерцала ненавистного негодяя с презрением. Медленная улыбка растекалась по лицу Алекса, его разгоряченный взгляд похотливо скользил по ее лицу. Румянец ее сделался пурпурным, и она отчаянно атаковала фазана под брусничным соусом, мысленно проклиная Алекса.
