— Конечно, нет! Скажите, вам неприятно встречаться с ним? Иногда мне кажется…
Франческа собралась с духом и высказала ту часть правды, в которой могла сознаться:
— Это очень любезно с вашей стороны — проявлять такую заботу обо мне. Но когда мы впервые встретились с лордом Карном, я была еще ребенком, поэтому наше знакомство… не имело значения. — Ее небрежный тон вполне успокоил миссис Кэнфилд. По поведению Франчески никто бы не догадался, как раздражает ее постоянное присутствие рядом лорда Карна.
Его близость волновала ее, возбуждая чувства, о которых Франческа предпочла бы забыть. Как она могла побороть эту глупую слабость, когда Маркус всегда находился рядом, не спуская с нее синих глаз, а его голос был постоянным напоминанием о часах, проведенных на холме? Но опять-таки Франческа была благодарна суровой школе ее прежней жизни: она помогала ей невозмутимо беседовать, гулять и улыбаться с видом сдержанного удовольствия, маскирующего смятение чувств.
Присутствие Маркуса было не единственной причиной беспокойства: Франческа все сильнее волновалась за отца. Она искренне порадовалась его решению опекать ее во время сезона, а с тех пор, как распространились вести о ее богатстве, отец стал для Франчески надежным защитником от назойливых охотников за состоянием. Однако он был слаб здоровьем, и бесконечные выезды утомляли его.
Но стоило Франческе заговорить о своих опасениях, как лорд Бодон со смехом отметал их:
— Вздор, детка! При виде твоего успеха я помолодел на десятки лет! И хотя в Лондоне у меня осталось не так много друзей, мне удается приятно проводить время. Кстати, мне нравится этот малый, лорд Карн. Он вовсе не занудный ревнитель этикета, каким я представлял его по рассказам миссис Кэнфилд. Ты могла бы сделать гораздо худший выбор, подыскивая себе мужа.
К чести Франчески, ее щеки лишь чуть-чуть покраснели, и она спокойно напомнила отцу его собственные слова — о том, что лорд Карн для нее недосягаем.
— Теперь я в этом не уверен. Он постоянно навещает тебя.
— Он близкий друг Кэнфилдов, и тебе это прекрасно известно, папа.
— А по-моему, он не сводит глаз с тебя, а не с Кэнфилдов. Должно быть, ты пришлась ему по душе; а может, мне следует вызвать его на откровенность?
— Ни в коем случае, папа! Поверь, этого мне хочется меньше всего.
Услышав ярость в голосе дочери, лорд Бодон поднял бровь.
— Откуда такой пыл, Франческа? Франческа взяла себя в руки.
— По правде сказать, папа, между мной и лордом Карном нет… словом, у нас очень мало общего, но я слишком уважаю миссис Кэнфилд, чтобы заявить об этом в открытую. Подобное замечание уязвило бы ее. И вместе с тем я понимаю, что его… покровительство полезно всем нам. Но, должна признаться, к лорду Карну я испытываю в лучшем случае равнодушие.
