С этими словами, подозрительно напоминающими вспышку раздражения, он ушел. Леди Челфорд в изумлении смотрела ему вслед. Маркус всегда казался олицетворением спокойствия. Она не припоминала, когда в последний раз видела, как он хлопнул дверью. Что на него нашло?
Внезапно леди Челфорд приподняла бровь и заулыбалась. Возможно, ее брат обманывал сам себя. Как чудесно! Сара нежно любила Маркуса, знала, что он всегда готов прийти на помощь, и была многим обязана ему. Но она не могла отрицать, что Маркус изменился с тех пор, как унаследовал титул. Слишком неожиданно он получил возможность отвергать признанных красавиц света. Ему не повредит влечение к той, которая не станет пускаться во все тяжкие, лишь бы покорить его.
Несмотря на твердое намерение предоставить Франческу собственной судьбе, Маркус прилежно наблюдал, как она танцует и ведет беседы на многочисленных балах и приемах лондонского сезона. К своему удивлению, Маркус вскоре обнаружил, что слова Сары о поведении Франчески в обществе не были преувеличением. Франческа разбиралась в правилах этикета лучше большинства ее ровесниц. Несмотря на назойливое внимание представителей высшего света, она держалась с достоинством и тактом. Выслушивая льстивые и восторженные признания, она оставалась слегка отчужденной, не забывая об учтивости.
Маркусу не удавалось найти в ее манерах ни малейшего изъяна. Он был изумлен. Слезы, волнение и вспышка в саду Карлтон-Хауса были совершенно несвойственны благовоспитанной Франческе Бодон, какую знал весь свет. Маркус всегда недолюбливал Кокера, а теперь не мог принудить себя даже к обычной вежливости, ибо считал его виновником слез Франчески.
В этом Маркус ошибался. Безобразная сцена, устроенная лордом Кокером, просто явилась последней каплей, переполнившей чашу терпения девушки. Маркус и не подозревал, что истинной причиной вспышки Франчески был он сам. Ему и в голову не приходило, как легко он может разрушить стену сдержанности, окружающую беспомощную и страстную душу этой девушки.
Лондонский свет одобрял манеры мисс Бодон, но разразился бы язвительным хохотом, узнав, что ее разум не всегда повелевает сердцем.
Чем дольше Маркус наблюдал за Франческой, тем сильнее нарастало его удивление. Она представляла для него настоящую загадку. Красота девушки, подчеркнутая изящными платьями и модными прическами, его ничуть не удивила. Он давно разглядел ее под мешковатыми лохмотьями и явным нежеланием хоть немного скрасить внешнее впечатление. Тонкие, аристократические черты, чистоту ее серо-зеленых глаз, даже блеск золотистых волос — все это Маркус заметил при первой встрече.
