Наконец после нескольких грубых восклицаний Ульф вытер нож о свои толстые штаны и аккуратно сунул его в ножны, висевшие на поясе. Медленно поднявшись, он повернулся к Мэдселин и, кивнув, пробормотал несколько слов, прозвучавших как согласие.
Мэдселин удалось даже скупо улыбнуться. Она посмотрела на священника.
— Он поможет? — с надеждой спросила она.
— Будем надеяться, да! Нам с ним будет вполне безопасно.
— Нам? — нахмурилась Мэдселин. «При таком положении дел окажется, что больше людей слоняется по округе, чем сидит в крепости».
— Да. Уж не думаете ли вы, что я позволю молодой невинной девушке разъезжать по дорогам нашего края без духовной поддержки? И, кроме того, возможно, понадобится убедить. Бронвен чем-то большим, нежели горсткой золота.
— О, я понимаю. — Она не вполне была уверена, что и вправду все понимает, но мысль о том, что отец Падрэг будет рядом, принесла ей некоторое облегчение. — Очень хорошо. Сколько времени нам понадобится, чтобы выехать?
Через минуту-другую, наспех обсудив вопрос, Ульф заявил, что сможет снарядить своих людей раньше, чем догорит свеча. Мэдселин согласно кивнула и заспешила в крепость.
Они скакали по тропинке вдоль берега, и Мэдселин придерживала рукой капюшон, пытаясь защититься от холодного морского ветра с дождем. Копыта лошадей глубоко увязали в грязи, но путники стоически пробирались все дальше и дальше на север. За дальним лесом возвышались высоченные холмы, горделивые вершины которых постоянно прятались под снеговой шапкой.
Отец Падрэг кивнул в сторону крайнего слева холма, который находился примерно в часе езды от них.
— Деревня, где живет Бронвен, расположена за этим холмом. Будем надеяться, что Господь услышит наши молитвы, и мы ее застанем дома.
Эта мысль не приходила Мэдселин в голову.
— А она старая? — Мэдселин вдруг поняла, что она ничего не знает об этой женщине.
Священник покачал головой.
— Бронвен обожает золото, мужчин и виски. И уже несколько раз покидала деревню — слишком много вокруг соблазнов.
«Ничего удивительного, что Изабелла порицала эту женщину! — подумала. Мэдселин. — Но, как бы там ни было, похоже, эта женщина — наша единственная надежда». Мэдселин поклялась, во что бы то ни стало привезти Бронвен в крепость.
Прямо перед ними на вершине крутого скалистого склона высилась громадная серая крепость. «Наверное, это и есть крепость Орвелла».
Деревня представляла собой разрозненные полуразвалившиеся хибарки, сгрудившиеся вокруг незатейливой церквушки. Когда они добрались до нее, Мэдселин и священник спешились и направились к последней хижине, где, по словам некоего подозрительного старца, обитала Бронвен. Ульф и его люди остались ждать их у церкви в окружении нищенски одетых обитателей деревни, собравшихся поглазеть на нежданных гостей.
