Мэдселин слегка наклонила голову в знак согласия.
— Признаюсь, я немного устала.
Они уселись за небольшой столик возле камина, и Изабелла налила по большому бокалу сладкого медового вина. Живительное тепло побежало по жилам Мэдселин.
Только когда Мэдселин принялась за предложенную ей еду, она осознала, насколько была голодна. Изабелла, казалось, не ждала от нее беседы, и Мэдселин решила, что поскольку Иво де Вайлан не отличался многословием, то и его жена была ему под стать.
Наконец Изабелла махнула слугам, чтобы те убрали со стола, после чего налила себе и гостье еще по бокалу сладкого вина.
— Вы — дочь Уильяма де Бревиля и Аделизы де Кьюсни?
Скорее утверждение, чем вопрос! Мэдселин кивнула головой.
— Старшая дочь? — Женщина так внимательно разглядывала Мэдселин, что та почувствовала себя неловко.
— Да. У меня еще три младших брата и две сестры. Отец умер семь лет назад, и поместье перешло к Роберту.
Изабелла медленно качнула головой.
— А он женился на этой паршивке рода Ковинов, не так ли?
Несмотря на свое раздражение — что за допрос ей учинили? — Мэдселин не смогла удержаться от улыбки. Так Алису никто еще не называл! Но как-никак родственница, неудобно сознаваться в отсутствии родственных чувств перед незнакомым человеком!
— Многие считают Алису привлекательной. А, кроме того, она родила моему брату трех здоровых детишек.
Изабелла лишь презрительно хмыкнула в ответ.
— Насколько я слышала, отцовство последнего весьма сомнительно.
Наверное, из-за выпитого крепкого вина щеки Мэдселин запылали.
— Я не потерплю, чтобы кто-то оскорблял мою семью, — пылко воскликнула она и встала. — Мне необходимо отдохнуть, и я с радостью отправлюсь спать.
Изабелла некоторое время проницательно смотрела на нее, и ни одна из них не произнесла ни слова. Наконец хозяйка замка слабо улыбнулась и махнула рукой, выпроваживая слуг.
— Садитесь, Мэдселин. Меня восхищает в людях преданность. — Казалось, что отблеск камина немного смягчил ее черты. — А вы знаете мою семью? — спросила она с любопытством.
— Я встречала вашего отца. Это был жестокий человек. Что же до остальных… — Девушка, как бы не желая говорить об этом, махнула рукой. — Я знаю столько же, сколько другие. Сплетни в наши дни разносятся далеко.
Мэдселин не догадывалась, в какую сторону пойдет разговор, и предпочла отхлебнуть еще медового вина. Ей не нравился его приторный до тошноты вкус, но все-таки оно успокаивало.
— А мы знали, что вы приезжаете, — сообщила Изабелла, поглаживая свой раздутый живот.
