Основания для такой позиции были: в тот же день сайт newsru.com опубликовал информацию о том, что Следственный комитет, наконец, ответил Фонду дикой природы и Гринпису, которые требовали возбудить уголовное дело по статье «Незаконная охота»: «доводы, приведенные в обращении, будут исследованы и проверены в процессе расследования уголовного дела № 201/383007/-09, возбужденного по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 263 УК РФ (нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта), по факту крушения на территории Кош-Агачского района Республики Алтай вертолета МИ-171», – пояснил Следственный комитет. Понимать это надо было так: ну, между делом, будет время, посмотрим, что за чепуху там написали эти экологи… 22 февраля в Горно-Алтайске состоялся митинг, на котором впервые публике был предъявлен лозунг «Защитим баранов от козлов!» На митинге говорили, что браконьеров покарал алтайский бог Алтай-Кудай, и сходились на том, что – ладно, пусть хоть так, если больше нет никого на страже закона – ни милиции, ни прокуратуры, ни судов. Жалели на митинге только летчиков и музыканта Василия Вялкова, про которых один из выступавших сказал: «Они люди подневольные, их вина невелика». Про чиновников же не было сказано ни одного доброго слова – даже про погибших. А уж про живых… Почти каждое выступление заканчивалось призывом: «Правительство Бердникова – в отставку!». Врач Вера Самыкова в своем выступлении сказала: «Нынешний кризис – это не столько кризис экономический, сколько кризис власти. Браконьерская охота – воровская охота. И этим людям мы поручаем наш бюджет!»
Михаил Паклин, который вел митинг, сообщил: на площадь приглашали членов правительства и депутатов Эл-Курултая, и время от времени спрашивал, есть ли они и не хочет ли кто из них выступить? Никто к микрофону не подходил. Хотя как минимум один депутат на площади был замечен – Владимир Сабин. Но выступать не стал.
На митинге была принята резолюция с требованиями объективного и публичного расследования крушения вертолета, возбуждения уголовных дел по фактам VIP-охот на территории Республики Алтай, роспуска комитета по охране и воспроизводству животного мира (именно его возглавлял Каймин), проведения слушаний по вопросу пятилетнего моратория на охоту в Республике Алтай.
После митинга я написал для «Известий» колонку, где был такой текст: «История злополучной охоты – это еще и история медвежьих услуг. Виктор Каймин несколько лет назад попался на организации незаконной охоты, и если бы тогда его осудили, хоть условно, он сегодня был бы жив. Если бы на посту Каймина был другой человек, этой охоты могло бы и не быть. Если бы Косопкин поехал на охоту как простой человек – на лыжах или на лошадях, да еще и в оговоренные законом сроки – жив был бы сам, и живы были бы еще шестеро, а Борис Белинский не лежал бы сейчас в Австрии без ног».
