Александр со свитой подошел к Диогену.
Увидев перед собой роскошно одетых молодых воинов, Диоген обратил к ним свое горбоносое лицо, на котором можно было легко прочесть спокойствие и безмятежность мудреца.
Царь поздоровался с ним:
– Хайре! О, Диоген, царь Александр приветствует тебя!
Немного подумав, Диоген ответил на приветствие:
– А я Диоген – собака!
Гефестион удивился, наклонился к Птолемею, с подозрением спросил:
– Собака?
– Он же киник, – ответил тот.
Философ невозмутимо продолжал:
– Все собаки кусают своих врагов, а я кусаю своих друзей. Для их же спасения.
– Ты единственный из философов, кто не поздравил Александра, царя македонян, с избранием его вождем всех греков в персидском походе, – сурово напомнил Гефестион.
Диоген едва заметно усмехнулся:
– А… Ты и есть тот самый царь, про которого говорят, что он решил прибрать к рукам весь мир, все народы?
Нищий философ откровенно насмехался.
– Для их же блага, – встал на защиту царя-друга Гефестион.
Но Диоген не отреагировал на слова Гефестиона. Он разговаривал только с царем.
– И как же ты распорядишься покоренным тобой миром, если, конечно, боги позволят тебе сделать это?
Молодой царь спокойно дослушал вопрос философа, выдержал для вежливости паузу и ответил:
– Я создам совершенное государство, Диоген! Смешаю народы и дам им равные права.
Философ с сомнением произнес:
– Но возьмут ли? Человеческое существо противоречиво. Чернь безрассудна. Глупость предрассудков, верований безгранична. Их не искоренишь силой… Законы жизни людей надобно переписать при помощи разума… Может быть, воплотить твою мечту подвластно времени… Долгому времени, царь…
Военачальники, стоявшие позади Александра, молча; внимательно слушали философа. Ироничную улыбку Неарха, блуждавшую на его лице, когда он осматривал жилище Диогена, сменила задумчивая сосредоточенность, в которой читалось почтение к мудрецу.
Александр ответил:
– Я знаю, Диоген, что построить гармоничное государство в несовершенном мире – трудная задача. Но я попытаюсь это сделать… Не успею я, продолжат другие. Начало должно быть положено.
Диоген поднял руку вверх, указав на небеса:
– Совершенна, о царь, лишь гармония небесных сфер… – Подумал, потом закончил: – Я желаю тебе удачи… Но прежде обрети гармонию в собственной душе. Ты же сам, как огонь.
Птолемей, Гефестион, Неарх и Клит переглянулись, боясь, что вспыльчивый Александр разгневается, но он оставался спокойным.
– Мы оба, Диоген, лишь исполнители воли богов: тебе – проповедовать душевный покой и простоту, мне – действовать…
