Воспринимая все сквозь призму своего характера, своего почти детского мироощущения, Иола наклонилась к уху подруги и посоветовала:
– Не думай о царях… И вообще выброси все печали из головы!..
Таида, казалось, не слышала ее:
– Александр, наверное, построит самую высокую пирамиду, чтобы о македонских царях тоже осталась слава навеки.
Остров Фарос открылся Александру ясно, как будто между ними не было зеленого сверкающего моря, прозрачных волн, лижущих берег Египта.
Александра осенило:
– «На море шумно-широком находится остров, лежащий против Египта, его именуют там жители – Фарос…»
– Почему ты вспомнил Гомера? – поинтересовался Птолемей.
Александр кивнул в сторону острова:
– Это он, Гомер, послал меня к острову Фарос… Здесь будет мой город!..
И приказал архитектору в своей свите:
– Срочно нарисуй его, Динократ!
Динократ мелками стал наносить чертеж прямо на красную плиту…
Александр ревниво следил за его работой. Кончиком меча показывал:
– Вот здесь будет храм Афродиты…
Птолемей осторожно предложил:
– А здесь, быть может, построим Мусейон – жилище муз, там могли бы жить ученые, поэты, философы…
Лисипп подхватил мысль Птолемея:
– В нем будет царствовать прекрасная Таида. Услаждать наши взоры своими танцами.
– Прекрасная мыль! – воскликнул Александр. – Кстати, Птолемей, где она сейчас?
– Мне сообщили, что она уже в Египте, царь! – не хотя ответил Птолемей.
У Динократа кончился мел.
Александр нетерпеливо оглянулся:
– Где мел? Дайте мел!
– Мела больше нет.
– А что есть?
Кто-то из окружения в нерешительности произнес:
– Ячмень…
– Давайте ячмень! – приказал царь.
Работа продолжилась – стены будущих зданий стали намечать струйками ячменя.
– Город будет назван моим именем – Александрия! – воскликнул Александр.
Вдруг в небе зашумело – огромная стая птиц появилась над головами людей. В один миг птицы склевали ячмень, а вместе с ним несколько кварталов города на чертеже исчезли. Затем птичья стая мгновенно улетела.
Александр побледнел. Крупные капли пота покрыли его лоб.
Верный друг Гефестион немедленно уловил тревогу Александра. Подошел к царю как можно ближе, словно желая заслонить его от судьбы.
– Что это предвещает? – хрипло спросил царь.
Вперед выступил прорицатель Аристандр, лицо светилось умом и хитростью, глаза смеялись:
– Я скажу, тебе, царь! Твой город будет многообилен плодами земными и прокормит множество разных народов, нашедших в нем пристанище…
Все мгновенно повеселели…
– Я верю в твою счастливую звезду, – подбодрил друга Гефестион.
