Он самый веселый парень из всех моих знакомых. Шуточки так и сыплются из него (признаться, не всегда удачные). Однако он, по-моему, никогда не сомневается в своих способностях комика. От его писклявого ржания, которое он называет смехом, улетают даже птицы с высоких деревьев.
Айрин спокойная и немного загадочная. Никогда не поймешь, что у нее на уме. Выглядит она просто потрясающе — светлые волосы и большие зеленые глаза.
Я до сих пор так и не смог понять, замкнутая она или просто очень застенчивая. Однако она всегда закатывает глаза, когда кто-то из нас произносит грубость, и всегда советует нам в таких случаях «не вести себя, как маленькие дети».
Мы решили немножко отдохнуть в тени высоких деревьев. Мы сидели на земле, вытянув ноги и растирая натруженные плечи, и потягивали теплую воду из фляжек, которые всегда носим с собой на поясе.
Пот заливал нам лица. Вокруг нас летали тучи каких-то белых комаров. Я прихлопнул на руке москита. Потом еще одного и еще.
— Ребята, как хорошо — лучше просто не бывает! — пошутил Дэвид.
Айрин подняла над головой фляжку и пустила на волосы струйку воды, а потом размазала воду по лицу.
— Идти все-таки лучше, чем сидеть, — пробормотала она. — Сейчас эти твари сожрут нас живьем.
Марти прищурился и посмотрел на меня. Потом его глаза округлились.
— Осторожно, Рассел! — прошептал он. — Не шевелись! Тарантул — у тебя на плече! Сейчас он тебя ужалит!
Я еле заметно дернулся, хотел вскочить — но тут же спохватился и покачал головой:
— Не купишь, Марти, не такой я дурачок.
Все дружно засмеялись.
Шарлотта одобрительно похлопала меня по спине:
— Молодец, Рассел. Насквозь видишь всех. Как рентген.
Марти пожал плечами.
— Ничего, в следующий раз я все равно тебя подловлю.
Через несколько минут мы отправились дальше.
Солнце поднималось все выше. От жары и пота у меня пощипывало шею.
Хорошо набитая тропа вывела нас из леса на обширную поляну, заросшую высокими травами и кустарником.
Через несколько минут мы уже шагали цепочкой, огибая подножие невысокой скалы.
Я шел первым. Шарлотта и Айрин — за мной. Каменная стена возвышалась над нашими головами метра на полтора или два. Солнце отражалось в ее гладкой поверхности, и казалось, что скала вся светится.
Тропа сузилась. Мы не сбавляли шага.
Я запрокинул голову — мне вдруг захотелось посмотреть, что находится наверху. Деревья? Пещеры?
— Ой! Не может быть! — воскликнул я… и остановился так неожиданно, что Шарлотта врезалась в меня.
