Да уж, с внешностью мне не повезло, что называется, на полную катушку. Ростом я вымахала под два метра (для педантов уточню — метр восемьдесят четыре), от шведских предков мне досталась фигура с аппетитными выпуклостями в положенных местах, а также глаза густой небесной синевы и непокорная блондинистая шевелюра (этакого золотисто-соломенного оттенка, который так нравится мужчинам). Я никогда не толстею, а потому мои шведские выпуклости отнюдь не напоминают перестоявший пудинг. Но видит бог, лучше бы уж напоминали! Лучше бы уж я была кривоносой одноглазой каргой ростом с табуретку!
Воспряньте духом, гадкие утятки и жирные свинятки, вам повезло гораздо больше, чем вы думаете. Если уж вас полюбили, то полюбили за что-то по-настоящему ценное, за то, что всегда останется при вас, — за ум, или добрый нрав, или чувство юмора. Когда же люди смотрят на меня, они видят лишь красотку с обложки журнала мод. Никто и никогда не воспринимает меня всерьез. Прежде я мечтала стать хорошенькой хрупкой малышкой, этакой полутораметровой очаровашкой. Теперь же не согласна на меньшее, чем плоскогрудость и плоскостопие вкупе с близорукостью и косоглазием. Жизнь моя тогда стала бы приятнее во сто крат, приятнее и спокойнее.
Прошу прощения за эту неуместную тираду. Но не так-то просто убедить людей, что у тебя есть мозги, когда они видят лишь округлости и проклятые соломенные лохмы. Плоскогрудые интеллектуалки в очках не доверяют мне. Мужчины-интеллектуалы ничем не отличаются от других мужчин, они берут меня на работу, но совсем не по тем соображениям, как мне бы хотелось. Потому-то встреча с профессором Шмидтом показалась мне настоящей манной небесной. Ей-богу, его невинный вид — это вовсе не обман. Милый герр Шмидт действительно считает меня блестящим ученым, и, будь он на три головы выше и лет на тридцать помоложе, я бы подумала, а не взять ли его в мужья.
И вот этот маленький толстенький профессор-шпион стоял посреди моего кабинета и лучезарно улыбался. А предмет на его ладони сиял и мерцал, словно тоже посылая приветственные улыбки.
Это был золотой кулон, богато отделанный филигранью в форме листьев. Две крошечные золотые фигурки коленопреклоненных женщин поддерживали прочное колечко, через которое когда-то проходила цепочка. Золотой ободок был усыпан драгоценными камешками зеленого, красного и жемчужно-белого цвета, а в центре мерцал огромный лазурный камень, который просвечивал, словно вода под хрустальным куполом. В центральном камне имелся изъян, напоминающий высеченный крест.
