Инна Николаевна поздоровалась с матерью с нежностью ласкового ребенка. Она целовала ее руку, потом лицо несколько раз.
— Что так поздно, Инночка? — спрашивала растроганная Антонина Сергеевна, любуясь своей нарядной красивой дочерью.
— Из Александрийского театра. Были с Иртеньевыми. Но что за глупая пьеса, мама!
— А муж?
— Верно, скоро приедет. Он повез Иртеньеву домой.
— А как же ты?
— Меня сюда довез Иртеньев…
И, оставив мать, молодая женщина стала обходить гостей. Все движения ее хорошо сложенной фигуры были мягки и полны грации. Здороваясь, она всех дарила ласковым, улыбающимся взглядом; точно все были одинаково ей симпатичны и она хотела всех очаровать.
Расцеловавшись с сестрой, она шепнула, указывая на Гобзина:
— Папин кандидат?
Татьяна Николаевна кивнула головой и, смеясь, спросила:
— Хорош экземпляр?
— Невозможный…
— Но не хуже твоего супруга.
— Ну нет. Мой хоть и глуп, но все-таки не похож на поросенка…
Бросивши эти слова, Инна Николаевна прошла в кабинет.
Когда она подошла к отцу, партнеры встали и поклонились. Никодимцев чуть не замер от восхищения при виде молодой женщины.
— Наконец-то! — воскликнул Козельский, оглядывая довольным взглядом элегантный костюм Инны.
Ни отец, ни дочь, казалось, не были смущены, увидевшись после недавней щекотливой встречи.
Инна Николаевна поцеловала отца в щеку. Он коснулся пушистыми усами к ее лбу и проговорил:
— Садись, пожалуйста, за меня, Инна… Вы позволите, господа?
Толстый полковник генерального штаба и высокий худощавый инженер сказали, что будут очень рады. Никодимцев почтительно наклонил свою черную остриженную голову.
— Инна Николаевна отлично играет! — заметил инженер, целуя протянутую ему руку.
Полковник подтвердил слова инженера.
Козельский представил дочери Никодимцева и шутя примолвил:
— Смотри, играй внимательно… Григорий Александрович превосходный игрок. Тебе с Григорьем Александровичем играть.
— А вы не будете бранить меня? — спросила Инна Николаевна, протягивая ему руку.
Никодимцев густо покраснел и застенчиво произнес:
— Я… помилуйте…
— Ну, тогда я сажусь за тебя, папа, но ненадолго… На один-два роббера.
— Только-то! — воскликнул инженер.
— Боюсь, что вам, господа, будет неинтересно играть с такой неумелой партнершей! — сказала молодая женщина, опускаясь на стул.
Инженер и полковник горячо протестовали, взглядывая на Инну Николаевну загоревшимися глазами. Никодимцев строго взглянул на них.
Молодая женщина заметила впечатление, произведенное ею на Никодимцева, перехватила недовольный взгляд его темных глаз и не без приятного удивления посмотрела на этого серьезного, корректного господина с умным усталым лицом, который не разглядывал ее, как большая часть мужчин.
