Ганс Христиан Эрстед.
Особенно большое впечатление произвели на Эрстеда опыты Вольта, а также их повторение и развитие Риттером. Не был совершенно безразличен молодой плохо обеспеченный Эрстед и к наполеоновской "Премии имени Вольта". Но главное - то, что он "чувствовал открытие", как ищейка, идущая по следу, он знал, что открытие - рядом.
Открытие носилось в воздухе. Риттер в своем письме Эрстеду, осмелев, даже назвал дату предстоящего "великого открытия", - 1820 год. Он был прав, как никогда, и совершил его именно Эрстед.
Эрстед видел цель, он шел к ней напролом. Его соображения не были похожи на соображения Араго. Эрстед увидел сходство электрических и магнитных явлений. Он за несколько лет до своего открытия прямо поставил цель: "Следует испробовать, не. производит ли электричество... каких-либо действий на магнит..." Соображение было простым: электричество может производить свет искру, звук - треск, наконец, оно может производить тепло - проволока, по которой идет ток, нагревается. Спрашивается, не может ли электричество производить магнитных действий, или, как выражался Эрстед, производить действия на магнит "как таковой". Говорят, Эрстед не расставался с магнитом, который должен был непрерывно напоминать ему о необходимости думать в этом направлении. Магнит совершил, видимо, немало километров в Эрстедовом сюртуке, пока... Нет, магнит Эрстеду так и не пригодился.
Открытие произошло почти случайно.
15 февраля 1820 года9 Эрстед, уже возмужавший сорокатрехлетний профессор, читал своим студентам в копенгагенском университете лекцию, по ходу которой он хотел продемонстрировать очень интересное по тем временам (да, впрочем, и сейчас) свойство электрического тока нагревать проволоку, по которой он проходит. Это была великолепная случайность - рядом с проволокой, на которую были устремлены глаза студентов, оказался компас, в общем-то не имевший прямого отношения к теме лекции. И один из зорких студентов обратил внимание, что в то время, как в проволоке проходит ток, стрелка компаса вздрагивает и немного поворачивается. Имени студента мы не знаем, да и вряд ли знать должны. Он лишь указал профессору на непонятное явление в надежде получить ответ. И для профессора явление было столь же неожиданным. Но очень и давно желанным впервые ясно открылось человеку прямое действие электрического тока на магнит, увидеть которое он уже много лет стремился.
Можно ли назвать это открытие случайным? Оно, конечно, было бы сделано и в том случае, если бы не было лекции 15 февраля, если бы не было случайно положенного компаса, если бы прогулял лекцию востроглазый студент, если бы не существовало даже самого Эрстеда. Но "...история носила бы очень мистический характер, если бы "случайности" не играли никакой роли. Эти случайности входят, конечно, и сами составной частью в общий ход развития, уравновешиваясь другими случайностями. Но ускорение и замедление в сильной степени зависят от этих "случайностей", среди которых фигурирует также и такой "случай", как характер людей, стоящих вначале во главе движения"10.
