Алеш и его друзья | страница 76

От неожиданности Алеш выронил коробку с тортом, он до того испугался, что без малейшего сопротивления позволил себя связать. Что я и сделал.

— Так, а теперь начнем суд, — потребовал Мирек.

Мы уселись на скамейки, а бледный и связанный Алеш лежал на земле.

— Слушай внимательно, предатель!

И Мирек начал объяснять: важно не то, что Алеш слопал торт, а то, что торт был приготовлен для чествования клуба, и это уже не пустяк, и вообще нам осточертело его командование.

Мирек передал слово Ченде, и Ченда презрительно кинул к ногам Алеша коробку с принесенным тортом: эту замену Алеш может тоже сожрать, нам и на торт, и на Алеша начхать.

Ченда с Миреком повернулись ко мне, и я вынес Алешу приговор:

— Мы лишаем тебя звания предводителя и исключаем из нашей компании! Всё.

Я читал, что в былые времена король, лишая рыцаря его звания, приказывал преломить меч, и тут мне пришла идея, которую я и высказал — нам следует разломать Алешеву скамейку.

Ченда с Миреком так и поступили, а я развязал Алеша.

Мирек сунул ему в руки коробку:

— А теперь катись домой, к бабушке.

— Ребята, ну пожалуйста, — побледнел Алеш, — я уже много раз… мне неважно, что я больше не предводитель, все равно мне это неинтересно, да и не получалось у меня, и вы надо мной смеялись… Я знаю, что я толстый, но… не исключайте меня из компании.

— Дуй отсюда! — потребовал Ченда и распахнул дверь настежь.

— Что заслужил, то и получил. Только сначала верни нам ключ!

Мы думали, Алеш расплачется, у него задрожал подбородок, но он только грустно посмотрел на нас, положил ключ на стол, подобрал свою разбитую скамейку и коробку и пошел.

Мы из окна смотрели ему вслед, как он плетется, время от времени оглядываясь. Когда Алеш исчез из поля зрения, я неуверенно сказал:

— Ребята, мне его жалко.

Ченда опустил глаза, а Мирек взорвался:

— А чего он так вел себя?!

— Он же не виноват, — Ченда продолжал смотреть в землю, — что толстый и что его воспитывает бабушка.

— Ну да, — запротестовал Мирек, но Ченда взмахом руки заставил его умолкнуть:

— А если б у тебя не было ни отца, ни матери?! Зря мы исключили Алеша.

Теперь Ченда смотрел прямо в глаза Миреку.

— Ага, значит, я во всем виноват, — разозлился Мирек. — Разве мы не договорились? Ну скажи, Боржик.

— Не знаю, — ответил я тихо, потому что мне тоже было жаль Алеша. — Если б он извинился, я бы принял его обратно. Хватит и того, что он теперь, в наказание, не предводитель.

— Хорошо, — проворчал Мирек. — Если он завтра в школе перед нами извинится, все снова будет в порядке, так?