Я повесил трубку, а вечером, уже лежа в кровати, долго не мог уснуть. Я, хоть и смутно, но помнил Саню Косоворотова. Он был немаленького роста и всегда читал стихи Пушкина на школьных мероприятиях – любил русскую литературу. И еще любил мастерить резиномоторные модели самолетов, они так здорово и высоко летали - вокруг него всегда пацаны с младших классов крутились. Вот кто должен был быть учителем! Всё-таки трудно заранее угадать, кто из кого вырастет и уж тем более, какая с кем приключится беда.
В ЧЕРНОЙ-ПРЕЧЕРНОЙ КОМНАТЕ…
В 10 утра мы встретились с Карпухой и отправились проведать его бедного богатого друга детства. Дверь нам открыла худенькая женщина средних лет, сразу впустила нас в дом и попросила подождать в огромной прихожей, из которой вели несколько закрытых дверей. Она исчезла за одной из них, и, вернувшись через пару минут, тихо сказала:
- Я вас только очень прошу – не спорьте с ним, пожалуйста, и во всем соглашайтесь!
Не успела она договорить, как центральные двери распахнулись и появился сам хозяин дома – Саня Косоворотов. Высокий и даже статный, он был одет немного экстравагантно, но в целом гармонично. На нем была черная узорчатая вышиванка, такие же черные шорты до колен и такого же цвета мохнатые тапки с головами пчел.
- Слава Украине! – сказал он.
- Героям слава! – ответили мы с Карпухой.
Хозяин широко улыбнулся и гостеприимно пригласил нас пройти.
Мы вошли в большой полукруглый зал с огромными окнами, на которых висели черные шторы, из-за чего все было погружено в полумрак.
- Хотите чаю? – спросил Косоворотов, и, не дожидаясь ответа, крикнул сестре: - Надюша, нам чайку, пожалуйста, сообрази! Сейчас, друзья, я приду - проконтролирую, чтоб поскорее, а вы присаживайтесь, чувствуйте себя, как дома.
Хозяин вышел, а мы сели на мягкий кожаный диван и принялись рассматривать комнату. Первое, что бросалось в глаза, это обилие портретов Шевченко. Большие и маленькие, выполненные маслом и акварелью, вышитые нитками и выложенные мозаикой они висели по всем стенам, стояли в углах и даже лежали на полу. «Идеальная обстановка, чтобы сойти с ума, - подумал я. Впрочем, других признаков ненормальности хозяина в комнате не наблюдалось. Ну разве что еще несколько необычным показалось преобладание черного цвета – черный рояль, черное покрывало на кровати, черный ковер. Но это, как говорится, дело вкуса…
Возле окна на подоконнике стояла клетка с большой вороной, которая лапой всё время чесала свой клюв. Я вдруг с удивлением заметил, что клюв у птицы был крепко обмотан лейкопластырем.
