– Ну, теперь ты удовлетворила свое любопытство?
– Я хочу выйти из этого кошмара! – простонала я, хватаясь за поясницу.
– Это не кошмар! – изгалялась ведьма. – Это просто ковер со своим собственным внутренним миром. А выйти отсюда без моей помощи ты не сможешь!
– Ну так выведите меня из этого чертового ковра! Вы же чародейка, а не я!
Огромная грудь бабы Зои сотряслась от хохота.
– Благодарю за комплимент! Я выпущу тебя отсюда при одном условии…
Во мне проснулось негодование и возмущение. Усилием воли я подавила желание схватить рыжую бестию за ворот халата.
– Говорите Ваше условие, Зоя Леонидовна! Я уже согласна на все, лишь бы вернуться в свет божий!
– Ты должна кое-что увидеть и оценить!
Мне показалось, что баба Зоя издевается надо мной. Мое тело прошиб озноб.
– Я готова увидеть все, что угодно! – пробормотала я, стуча зубами.
– Вот и славно! – ответила та, потирая друг о друга крупные ладони.
Баба Зоя отодвинула один из ковриков ядовито зеленого цвета, и я снова увидела золотые ветви с шишками, переплетающиеся друг с другом, извивающиеся, словно змеи, и прогибающиеся от тяжести своих плодов.
Ведьма принялась бесцеремонно рвать ветви цепкими пальцами, а мне послышалось злобное шипение.
– Разрослись как капуста! – ворчала Зоя Леонидовна. – Следить не успеваю, все дела, заботы! Если не загляну сюда хотя бы раз в месяц, то вообще джунгли образуются!
– А что это за растения? – осторожно поинтересовалась я.
– Назовем их кровеносными сосудами ковра! Что ты на меня глаза вытаращила? Иди за мной!
Я молча повиновалась, чувствуя себя жертвой на краю гибели, и безропотно последовала за этой сумасшедшей и опасной женщиной.
Маленькие пестрые ковры продолжали попадаться нам на пути. От них исходил удушливый запах плесени и тлена. Я закашлялась и прикрыла руками нос. Отвратительный воздух и полумрак доводили меня до исступления.
А вот баба Зоя, напротив, чувствовала себя в этом потустороннем мире великолепно. Она двигалась впереди меня, покачивала бедрами, пританцовывая и напевая какую-то незамысловатую мелодию. Меня тошнило, а ведьма пела! Маньячка!
Вдруг рыжая бестия остановилась и резко обернулась.
– Пришли, милочка! Гляди очень внимательно!
В голосе ее звучало предостережение.
Я напрягала свое зрение с таким усердием, что глаза заболели.
Передо мной лежала стопка из ковров. На этой стопке стояли еще несколько изделий свернутых в рулон, на них в свою очередь расположились более тонкие, сложенные треугольником. Это разноцветное ковровое нагромождение, очевидно, должно было что-то символизировать, изображать. Я прошлась из стороны в сторону, наклонила голову, даже присела. Ничего кроме омерзительных тканей я не различала.
